Облава на волка   ::   Серегин Михаил Георгиевич

А знаешь, как меня ломали, а? Знаешь, как чекисты ломать умеют, а? Они, падлы, отца моего старенького притащили к следаку – типа на очную ставку. Он жалкий такой сидит, седой весь, руки трясутся. Пять минут посидел, ни слова не сказал, а потом его вывели. И мне говорят – видел? Хочешь, чтобы завтра же он соучастником по твоему делу пошел? Ведь на его квартире два ящика гуталина нашли – я ему тогда притаранил, потому что у себя хранить уже негде было… Что мне было делать, а? Вот скажи, что бы ты сделал в таком случае, а?

Щукин пожал плечами.

– То-то, – цокнул языком Ляжечка. – А я пошел на договоры с легавыми только потому, что выжить хотел. Знаешь, сколько мне светило? Ну и план у меня был… Хочешь узнать какой?

– Нет, – ответил Щукин и отправил в рот очередную сосиску.

– А я тебе все равно скажу…

– Слушай, Толик, – сказал Щукин, в упор посмотрев на Ляжечку, – шел бы ты своей дорогой, а? А я своей. Не по пути нам с тобой, Ляжечка, понял?

Ляжечка сглотнул, несколько минут сидел молча, наблюдая за тем, как Щукин поглощает сосиски.

– Знаешь, почему я не в Москве? – спросил он вдруг у Щукина.

Тот промолчал, увлеченный очередным ломтиком колбасного изделия.

– Ну, спроси меня, почему я не в Москве?

– Пошел ты…

– А потому, – низко наклонившись к Щукину, проговорил Ляжечка, – что свалил я оттуда, понял? Сбросил мусоров с «хвоста» и удрал. Сюда, подальше от центра. Они ведь, гады, мне что предложили… Предложили под прикрытием работать.