Враг мой (сборник)   ::   Лонгиер Барри

Талман утверждает, что меняется только форма, а смерти нет. Мне, наоборот, представляется, что все вокруг - сплошная смерть.

Я смотрю на кровать, под которую забились двое людей. На смятых простынях лежит винтовка с изуродованным стволом. Если верить моему датчику, один из людей слишком мал, чтобы сойти за взрослого. Разумеется, среди людей часто попадаются карлики и лилипуты, от которых тоже хорошего не жди. Но больше вероятности, что это ребенок.

Взять их в плен? Но зачем мне такая обуза? Гораздо проще лишить их жизни. Любопытно, сложись события иначе, взяли бы они меня в плен или превратили бы в решето и возблагодарили своих кровожадных богов?

Я вешаю шлем на ремень своего оружия и, держа его правой рукой, начинаю шарить левой под кроватью.

- Ну вот, сейчас самое время всадить в меня пулю, - шепчу я при этом.

Потом я переворачиваю кровать и беру на изготовку оружие. Передо мной всего один человек - судя по фигуре, женщина. Она безоружна и лежит на боку, поджав колени к подбородку.

- Встать! - командую я по-английски. - Встать, лицом ко мне!

Вместо того чтобы повиноваться, она мотает головой - у людей это означает несогласие.

- Встать! - повторяю я и наклоняюсь, чтобы схватить ее за плечо. Мое оружие нацелено ей в голову. Но я не успеваю до нее дотронуться: меня отвлекает детский плач.

Нет ничего проще, чем проявить жалость. Нет ничего проще, чем подумать: "Это мать с ребенком. Пожалей их, Ро. Ребенок не сделал тебе ничего дурного.