JК
Время Януса :: Пресняков Игорь
Страница: 270 из 340Не знаю, Андрюша, что и делать…
Полина помолчала и, переведя дух, продолжила:
– Мама хотела, чтобы мы с тобой непременно съездили к тете Наде в Париж. Ее покойный муж был когда-то высоким чиновником русской военной миссии. Мировая война и революции помешали Надежде Леонидовне вернуться на родину. Последний раз мы с мамой видели тетушку летом 1913-го.
– Я готов сопровождать тебя, – обрадовался Андрей.
– Не все так просто, – нахмурилась Полина. – Боюсь, Кирилл Петрович станет препятствовать твоему отъезду. Перед похоронами мы объяснились. Обещали не держать друг на друга обиды. Поговорили и о поездке и снова чуть не поругались. Он и меня-то не хотел отпускать! Знаешь, тяжелое горе обезоруживает. Отец, хоть и крепится, все же не может до конца скрыть своих чувств.
В Кирилле Петровиче проснулось нечто новенькое – какая-то щепетильная, по-стариковски болезненная забота обо мне. Когда мы все-таки договорились насчет моей поездки, он непритворно вздохнул и сказал: «Возвращайся поскорей. Мне тебя будет не хватать». С грустью сказал, даже с жалостью. Будто не на шесть-семь недель меня провожает, а навсегда.
– Кирилл Петрович расстроен смертью близкого человека, – развел руками Андрей. – Он отчетливо понимает, что кроме тебя у него никого не осталось.
– И да, и нет, – задумчиво ответила Полина. – Все гораздо сложнее.
Полина помолчала и, переведя дух, продолжила:
– Мама хотела, чтобы мы с тобой непременно съездили к тете Наде в Париж. Ее покойный муж был когда-то высоким чиновником русской военной миссии. Мировая война и революции помешали Надежде Леонидовне вернуться на родину. Последний раз мы с мамой видели тетушку летом 1913-го.
– Я готов сопровождать тебя, – обрадовался Андрей.
– Не все так просто, – нахмурилась Полина. – Боюсь, Кирилл Петрович станет препятствовать твоему отъезду. Перед похоронами мы объяснились. Обещали не держать друг на друга обиды. Поговорили и о поездке и снова чуть не поругались. Он и меня-то не хотел отпускать! Знаешь, тяжелое горе обезоруживает. Отец, хоть и крепится, все же не может до конца скрыть своих чувств.
В Кирилле Петровиче проснулось нечто новенькое – какая-то щепетильная, по-стариковски болезненная забота обо мне. Когда мы все-таки договорились насчет моей поездки, он непритворно вздохнул и сказал: «Возвращайся поскорей. Мне тебя будет не хватать». С грустью сказал, даже с жалостью. Будто не на шесть-семь недель меня провожает, а навсегда.
– Кирилл Петрович расстроен смертью близкого человека, – развел руками Андрей. – Он отчетливо понимает, что кроме тебя у него никого не осталось.
– И да, и нет, – задумчиво ответила Полина. – Все гораздо сложнее.