Время серебра   ::   Раткевич Элеонора

Монахам приходится запоминать немыслимое количество текстов даже и помимо Святого Писания — а уж хронистам — тем более, так что память свою они упражняют постоянно. Спервоначалу Берт эти упражнения ненавидел свирепо, после смирился с их неизбежностью, потом оценил их несомненную пользу, а там и полюбил их за строгое изящество и непреклонную методичность, способную вывести из хаоса и самый беспорядочный рассудок. Оказывается, это совсем не так и сложно — навивать текст, словно нить на веретено, на знакомую до мелочей дорогу, чтобы каждый новый мысленный шаг по ней отзывался эхом слившихся с нею слов! У Роберта уже успело набраться несколько подобных «веретен». Дорога до аббатства Уотерфолл — Святое Писание. Дорога через вересковую пустошь к северу от Эйнсли — «Числа и величины», сочинение Зенона Эстийского». Верховой путь до любой из подвластных Эйнсли деревень — ну это понятно, все записи, с этими деревнями связанные. Гать через Мшистые Болота — нет, ну достало же у отца Марка изощренного чувства юмора выбрать именно ее «веретеном» для «Науки об основах стратегии»!

И еще одно «веретено», на которое навита не книга, не мелодия и даже не имущественные записи — нить его жизни. Отец Марк, приучивший своего воспитанника к постоянному самоотчету, избрал для нити его каждодневных поступков каждодневную дорогу — замок Эйнсли.

— Твоя память — дом твоего разума, — пояснил он свой выбор.