Все, способные держать оружие   ::   Лазарчук Андрей Геннадьевич

Уже горит яркий постоянный свет – один из тех, кто входит за мной, всаживает в потолок осветительную гранату. Минута ровного света нам обеспечена.

Вовремя.

Пес бросается на меня, как отскочивший от поля мяч. Пуля не останавливает его, только переворачивает. Вижу белое брюхо, раскинутые лапы. Сверкают в стороны брызги крови и мозгов. Полцентнера костей и мускулов бьют меня в грудь, я отлетаю к стене. Когда встаю, все уже кончено.

Звон стекла.

Длинной тени у окна нет.

Собаки еще пытаются ползти, дергают лапами.

Мальчика и девочку держат по двое, но все равно не могут удержать. Они голые и, наверное, скользкие. И у них острые ногти, один из полицейских отшатывается, зажав ладонью глаз. Девочка – бешеные глаза! не бывает такой ненависти... – рвет ногтями свое горло. У нее что-то остается в руке, а черная яма пониже подбородка вдруг заполняется красным – и волной, и тугими струями выхлестывает невыносимо алая кровь...

Но вторая пара крепко держит мальчика, он борется? молча, однако его все-таки прижимают к полу – среди! растерзанных пулями псов – и сковывают: руки за спиной – одна пара, ноги вместе – одна еще пара, и третья пара наручников – вперекрест: левая рука с правой ло-. дыжкой. Теперь он может попробовать откромсать себе яйца... уже не сможет: полицейский маленькими блестящими никелированными кусачками сламывает приклеенные к ногтям лезвия. А потом надевает четвертую пару наручников: повыше локтей.

От этого не освободился бы и Гудини... да и я – даже в лучшие годы... Доклад снизу: «Парашютист».