JК
Все рассказы про Ирокезовых :: Перемолотов Владимир
Страница: 46 из 112Старый, вытертый, похожий больше на шкуру давно вымершего животного, он не внушал доверия Ирокезовым, привыкшим к надежному виду пороховых двигателей.
Впервые увидя его, Ирокезов-младший спросил отца;
— Что это за дрянь, папенька?
Ирокезов-старший прочитав папирус, приложенный к ковру, и объяснил;
— Средство передвижения. Видишь крылышки по бокам?
— Какое это средство? Это, пожалуй, насмешка над естеством!
Ирокезов-младший по молодости лет думал, что естественным можно считать только полет на пороховом двигателе, да птичий, и то с некоторыми оговорками.
Чтоб побороть сомнения сына Ирокезов-старший там же, в подвале устроил показательный полет — благо все инструкции были на знакомом о детства этрусском языке.
Повинуясь командам, ковер довольно резво носился по тесному помещению, уставленному сундуками, возя на себе обоих Ирокезовых. Вылетев из подвала, они более пристально рассмотрели его. Он действительно оказался не делом рук этрусских ткачей и волшебников, а шкурой крылатой лошади некогда в изобилии водившейся на Пелопоннесе. Весь следующий день они приводили его в порядок — чинили, латали, чистили. На всякий случай Ирокезов — младший даже начистил его снизу сапожным кремом. Как не велико было желание испытать ковер в длительном атмосферном полете, осторожность взяла верх. Приведенный в порядок ковер словно помолодел.
Впервые увидя его, Ирокезов-младший спросил отца;
— Что это за дрянь, папенька?
Ирокезов-старший прочитав папирус, приложенный к ковру, и объяснил;
— Средство передвижения. Видишь крылышки по бокам?
— Какое это средство? Это, пожалуй, насмешка над естеством!
Ирокезов-младший по молодости лет думал, что естественным можно считать только полет на пороховом двигателе, да птичий, и то с некоторыми оговорками.
Чтоб побороть сомнения сына Ирокезов-старший там же, в подвале устроил показательный полет — благо все инструкции были на знакомом о детства этрусском языке.
Повинуясь командам, ковер довольно резво носился по тесному помещению, уставленному сундуками, возя на себе обоих Ирокезовых. Вылетев из подвала, они более пристально рассмотрели его. Он действительно оказался не делом рук этрусских ткачей и волшебников, а шкурой крылатой лошади некогда в изобилии водившейся на Пелопоннесе. Весь следующий день они приводили его в порядок — чинили, латали, чистили. На всякий случай Ирокезов — младший даже начистил его снизу сапожным кремом. Как не велико было желание испытать ковер в длительном атмосферном полете, осторожность взяла верх. Приведенный в порядок ковер словно помолодел.