Банк   ::   Данилов Всеволод

Так что об амбициях твоих имперских можно будет забыть. Ну, каково?

— Веселенькая, нечего сказать, перспективка, — пробурчал Второв.

— Другой не дано. Так что скажешь?

— Что тут скажешь. Пока есть шанс, надо пробовать. Завтра встречусь с Гуревичем.

Борис Семенович Гуревич с любопытством похлопывал дубовые своды «Бурыкинских палат», от которых успел отвыкнуть. Второв, как всегда, опаздывал. Но сегодня это не вызывало у заместителя председателя Центробанка внутреннего протеста. Гуревич и сам радовался случаю оттянуть встречу. Второва со всеми его взбрыками он продолжал любить. Даже несмотря на то, что при последнем визите в Центробанк тот просто подставил его, брякнув в присутствии посторонних, что если берешь, то надо бы и отдавать. После этого Гуревич вынужден был поспешно закрыть все свои счета в «Светоче». К тому же то, как держал удар Второв, не могло не вызывать уважения. Он, единственный, боролся. В своей неуступчивости напоминал не знавшего поражений боксера, которого, вопреки всем правилам, прямо на ринге избивает банда громил. И требуется от него только одно — лечь и признать поражение. И не оставлено ему другого выхода. Но всякий раз, пропустив очередной хук, он снова и снова поднимается. Да и название «Светоч» не стало для Гуревича пустым звуком. Конечно, власть засасывает, но иногда мечталось сойтись опять где-нибудь в девяносто третьем с тем же Второвым, Керзоном, Забелиным, Савиным и окунуться в прежнее братство.

Впрочем, все это неуместная сейчас лирика.