JК
Вторжение в Персей :: Снегов Сеpгей Александpович
Страница: 46 из 296В ней совершался очередной скачок настроения, я предчувствовал бурю. Но она сдержалась.
— Удивительный вы народ, мужчины, — сказала она только. — Все в вас звучит математическими формулами. Умрет не раньше нас с тобою — это так утешительно, Эли!
— Если я скажу по-иному, ты мне не поверишь...
— Скажи, может, и поверю!
— Тоскуешь по неправде? Жаждешь обмана?
— Какие напыщенные слова — тоскуешь, жаждешь! Ничего я не жажду, ни о чем не тоскую. Я боюсь, можешь ты это понять?
Я не стал продолжать этого разговора и пошел на совещание командиров.
На улице внутри корабельного городка ко мне присоединился Ромеро.
— Дорогой Эли, не завидуете ли вы нашим воинственным предкам, воевавшим без семей? — спросил он.
— Может быть, — ответил я сдержанно.
Ромеро продолжал со странной для него настойчивостью:
— Я бы хотел опровергнуть вас, любезный Эли. Мы иногда судим о предках общими формулами, а не конкретно. Им часто приходилось сражаться, защищая своих детей и жен, и они тогда сражались не хуже, а лучше — яростно и самозабвенно, жестоко и до конца, Эли!
Я бросил на него быстрый взгляд. Вера была в эскадре Леонида. И детей у Ромеро не было, он не мог говорить о своих детях.
Он шагал рядом со мной, подчеркнуто собранный, жесткий, до краев наполненный ледяной страстью, он с чем-то яростно боролся во мне, а не просто беседовал, таким я видел его лишь однажды — когда он пытался завязать драку из-за Мери.
— Удивительный вы народ, мужчины, — сказала она только. — Все в вас звучит математическими формулами. Умрет не раньше нас с тобою — это так утешительно, Эли!
— Если я скажу по-иному, ты мне не поверишь...
— Скажи, может, и поверю!
— Тоскуешь по неправде? Жаждешь обмана?
— Какие напыщенные слова — тоскуешь, жаждешь! Ничего я не жажду, ни о чем не тоскую. Я боюсь, можешь ты это понять?
Я не стал продолжать этого разговора и пошел на совещание командиров.
На улице внутри корабельного городка ко мне присоединился Ромеро.
— Дорогой Эли, не завидуете ли вы нашим воинственным предкам, воевавшим без семей? — спросил он.
— Может быть, — ответил я сдержанно.
Ромеро продолжал со странной для него настойчивостью:
— Я бы хотел опровергнуть вас, любезный Эли. Мы иногда судим о предках общими формулами, а не конкретно. Им часто приходилось сражаться, защищая своих детей и жен, и они тогда сражались не хуже, а лучше — яростно и самозабвенно, жестоко и до конца, Эли!
Я бросил на него быстрый взгляд. Вера была в эскадре Леонида. И детей у Ромеро не было, он не мог говорить о своих детях.
Он шагал рядом со мной, подчеркнуто собранный, жесткий, до краев наполненный ледяной страстью, он с чем-то яростно боролся во мне, а не просто беседовал, таким я видел его лишь однажды — когда он пытался завязать драку из-за Мери.