JК
Выбор альтернатора :: Трошин Александр
Страница: 27 из 416Перевернув неподвижного сотника на спину, срезал с его пояса свой приятно потяжелевший кошель, злорадно помахал им перед окаменевшим лицом оппонента и любезно прикрыл яростно наблюдавшие за мной глаза.
Сзади раздался легкий шум, и я, выхватывая меч, резко обернулся, готовый к самому неприятному. Но это всего лишь сопящий Сефер влез в узкую дыру.
— Ты чего приперся?! — прошипел я с облегчением.
— Он мертв?
— Нет, — я показал на флягу, — хлебнул лишку этой дряни.
Сефер, внимательно осмотревшись, радостно схватил топор и нежно погладил щедро усыпанную самоцветами рукоять.
— Это называется воровство! — упрекнул я его.
Презрительно фыркнув, он неблагодарно напомнил мне об изъятой у связанного мага книге.
— То был трофей! — нашелся я, прикидывая, что бы еще прихватить у сотника на память.
Однако мародерствовать времени не оставалось. Влив остатки отравы в неподвижного страдальца, я вытолкнул мешок с вещами на улицу, выполз сам и, дождавшись Сефера, мягко побежал к деревьям, надеясь, что никто нас не заприметит.
— О Мидер! — простонал Сефер, устало падая на траву под большим деревом через три часа изматывающего бега по ночному лесу. — За что ты так сильно не любишь меня?
Я рухнул рядом. Отхлебнув холодной воды из баклаги Сефера, отдышался, постепенно приходя в себя. Наступал тот самый предрассветный час, когда глаза закрываются сами собой, а сон не могут отогнать даже таблетки кофеина с солью.
Сзади раздался легкий шум, и я, выхватывая меч, резко обернулся, готовый к самому неприятному. Но это всего лишь сопящий Сефер влез в узкую дыру.
— Ты чего приперся?! — прошипел я с облегчением.
— Он мертв?
— Нет, — я показал на флягу, — хлебнул лишку этой дряни.
Сефер, внимательно осмотревшись, радостно схватил топор и нежно погладил щедро усыпанную самоцветами рукоять.
— Это называется воровство! — упрекнул я его.
Презрительно фыркнув, он неблагодарно напомнил мне об изъятой у связанного мага книге.
— То был трофей! — нашелся я, прикидывая, что бы еще прихватить у сотника на память.
Однако мародерствовать времени не оставалось. Влив остатки отравы в неподвижного страдальца, я вытолкнул мешок с вещами на улицу, выполз сам и, дождавшись Сефера, мягко побежал к деревьям, надеясь, что никто нас не заприметит.
— О Мидер! — простонал Сефер, устало падая на траву под большим деревом через три часа изматывающего бега по ночному лесу. — За что ты так сильно не любишь меня?
Я рухнул рядом. Отхлебнув холодной воды из баклаги Сефера, отдышался, постепенно приходя в себя. Наступал тот самый предрассветный час, когда глаза закрываются сами собой, а сон не могут отогнать даже таблетки кофеина с солью.