Один против всех   ::   Седов Б. К.

Полы, застеленные домоткаными лоскутными половиками, старая, но исправная мебель, не лакированная, а крашенная масляной краской, и забытые уже стулья с гнутыми спинками, которые называли венскими. Я попил чаю с крыжовенным вареньем, вспомнил босоногое детство, покойную мать, потом мы обсудили рост цен, положение на Ближнем Востоке и в Чечне, и я, наконец, решился изложить свою просьбу - не может ли моя жена пожить здесь месяц-другой, пока я не разберусь с важными городскими делами, а потом я ее заберу, и мы поедем за границу, потому как жена, Светлана, серьезно больна и нуждается в долгом, дорогом лечении.

Тетя Глаша оказалась по паспорту не Глафирой, как можно было думать, а Глорией, а отчество было и вовсе чудное - Викинговна. И вообще в горнице она выпрямилась, стала выше ростом и, когда откинула с головы платок, по плечам рассыпались роскошные, на зависть молодым, чистые, без единой сединки, каштановые волосы.

Что-то неведомое мне произошло в ее жизни во время учебы в институте, и это что-то заставило ее бросить институт и поселиться здесь, в Тайнах, в старом дачном домике, который она своими руками приспособила для постоянного жилья, утеплив стены и собственноручно сложив печи и огромную, на шесть комфорок, плиту. Просьбу мою Глория Викинговна выслушала молча, иронично улыбнулась, когда речь зашла о жене и ее серьезной болезни, после чего вытащила из буфета пачку дорогих дамских сигарет.