Выше Радуги   ::   Абрамов Сергей

Запомнит как педагога, а не "учительскую единицу", потому что сумел Бим что-то расшевелить в Фокине, стать ему близким человеком, с которым можно и горем поделиться, и радостью. Как они на поле устроились - голубки!

И Вальке Соловьеву Бим на всю жизнь запомнится, и Гулевых, и Торчинскому. Смешно сказать, но и для Алика Бим - не просто "один из преподавательской массы". В конце концов, хотел того Бим или нет, а вещие сны пришли к Алику как раз после того - наипечальнейшего! - урока. А вот Алик для Бима по-прежнему - "один из...". И все его спортивные доблести мимо, мимо, Фокинское третье место Биму дороже.

Что ж, наплевать и забыть?

Наплевать, но не забыть. Кто для кого существует: Бим для Алика или Алик для Бима? Факт: Бим для Алика.

Подумал так Алик и застыдился. Никто ни для кого не существует, каждый сам по себе живет. И ничего-то Бим ему не должен. А коли случай представится, Алик вспомнит, что именно Борис Иваныч Мухин привел его в Большой Спорт. В переносном смысле, конечно, не за ручку...

Решил так и успокоился. Вздумал пойти погулять. Воскресенье, день жаркий, к неге располагающий. Наверняка кто-то из знакомых во дворе шляется, на набережной лавочки полирует, гитару мучает.

Вышел во двор - Дашка Строганова навстречу плывет. Узкая юбка, на батнике - газетные полосы нарисованы, волосы распущены, легкий ветерок поднимает их, бросает на плечи. Гриновская Ассоль.

- Далеко собрался? - спрашивает.

Вот она - суеверная вежливость: не "куда" а "далеко ли", ибо "закудыкивать" дорогу почему-то не полагается. Тысячелетний опыт предков о том говорит.