JК
Выше Радуги :: Абрамов Сергей
Страница: 9 из 158Алик не просыпался. Он смотрел сны.
2
Первый сон был таков.
Будто бы Алик выходит из подъезда - эдак часиков в семь утра, когда во дворе никого: на работу или в школу - рановато, владельцы собак только-только готовятся вывести своих "братьев меньших" по большим и малым делам, а молодые дворники и дворничихи уже отмели свое, отполивали, разошлись по казенным квартирам - штудировать учебники для заочного обучения в институтах и техникумах.
И вот выходит Алик в пустынный двор, идет вдоль газона, мимо зеленого могучего стола для игры в домино, мимо школьного забора, мимо стоянки частных автомобилей, выбирается на набережную Москвы-реки, топает по заросшим травой шпалам заброшенной железнодорожной ветки, которая когда-то вела к карандашной фабричке, держась за пыльные кусты, спускается по откосу к воде.
Жара.
Он сбрасывает джинсы, сандалеты, стаскивает футболочку с красным гоночной марки "феррари" на груди, остается в пестрых сатиновых трусах, сшитых мамой. Осторожно, по-курортному, пробует ногой воду, вздрагивает от внезапно пронзившего тело холода, обхватывает себя длинными тощими руками, входит в реку, оскользаясь на зализанных волнами камнях.
Будто бы это - каждодневная, почти привычная "водная процедура". Так, по крайней мере, диктует фабула сна. А сон - абсолютно реален, и, соответственно, он - цветной, широкоформатный, стереоскопический, а эффект присутствия не вызывает и тени здорового научного сомнения.
2
Первый сон был таков.
Будто бы Алик выходит из подъезда - эдак часиков в семь утра, когда во дворе никого: на работу или в школу - рановато, владельцы собак только-только готовятся вывести своих "братьев меньших" по большим и малым делам, а молодые дворники и дворничихи уже отмели свое, отполивали, разошлись по казенным квартирам - штудировать учебники для заочного обучения в институтах и техникумах.
И вот выходит Алик в пустынный двор, идет вдоль газона, мимо зеленого могучего стола для игры в домино, мимо школьного забора, мимо стоянки частных автомобилей, выбирается на набережную Москвы-реки, топает по заросшим травой шпалам заброшенной железнодорожной ветки, которая когда-то вела к карандашной фабричке, держась за пыльные кусты, спускается по откосу к воде.
Жара.
Он сбрасывает джинсы, сандалеты, стаскивает футболочку с красным гоночной марки "феррари" на груди, остается в пестрых сатиновых трусах, сшитых мамой. Осторожно, по-курортному, пробует ногой воду, вздрагивает от внезапно пронзившего тело холода, обхватывает себя длинными тощими руками, входит в реку, оскользаясь на зализанных волнами камнях.
Будто бы это - каждодневная, почти привычная "водная процедура". Так, по крайней мере, диктует фабула сна. А сон - абсолютно реален, и, соответственно, он - цветной, широкоформатный, стереоскопический, а эффект присутствия не вызывает и тени здорового научного сомнения.