Хэдон из Древнего Опара   ::   Фармер Филип Хосе

Тогда всем придется признать, что и мужчина может создавать музыку и поэзию так же, как и женщина.

— Никто из них не был пьяницей, — проговорил Тадоку.

Кебивейбес рассмеялся:

— Медовый напиток — это кровь Бесбедес, и если я принял его достаточно, возможно, я выгоняю с потом божественные миазмы. В любом случае, как только мы углубимся в Пустынные Земли, там уже не будет больше меда. Волей-неволей, мне придется стать трезвенником. Но тогда я захмелею от лунного света, от серебряного ликера, который Лахла разливает столь щедро. Он сделал глубокий глоток, мрачно рыгнул и добавил: — Если доживу до этого.

Хэдон скрыл свою тревогу. Он обратился к Хинокли, который вяло помешивал ложкой в тарелке с холодным супом.

— А у тебя, Хинокли, столь же мрачный взгляд на вещи?

— Из всех хороших людей, отправившихся в Пустынные Земли, я менее всех подавал надежды выжить, — проговорил он. — Я книжник, маленький и слабый и не привычный к трудностям и ужасам. Остальные в группе — высокие сильные мужчины из разряда героев. Минрут сам отбирал их в соответствии с требованиями, которым должны удовлетворять те, кто отправлялся в Пустынные Земли. И все же я один не умер. А потому я скажу лишь, что мы в руках Кхо. Успех и неудача и имена тех, кому предстоит погибнуть, и тех, кто избежит такой участи, уже написаны на свитках, недоступных для чтения ни одному человеку.

— И это означает, что мы не можем знать будущее, а должны действовать так, будто богини на нашей стороне, — тотчас откликнулся Тадоку.