JК
Хэн Соло и гамбит хаттов :: Криспин Энн К.
Страница: 6 из 371Каких-то пять стандартных месяцев назад его волосы были аккуратно подстрижены на предписанный уставом манер, а теперь Соло оброс точно вуки. Он вдруг представил себя прежнего – ухоженного, холеного, сапоги надраены до блеска, знаки различия горят огнем…
М-да, какой разительный контраст! Кто сказал бы, что заляпанная грязно-серая рубаха некогда сияла белизной? А куртку из неокожи он вообще купил на распродаже, потому что старую видеть не мог. О прежней жизни напоминали лишь темно-синие брюки военного образца с лампасами, знаком кореллианских «кровавых полос», и сапоги. Да, обувка осталась с прежних времен. Сапоги подгонялись каждому кадету под размер, так что Империи они больше не были нужны. Когда Хэн окончил Академию, в Галактике не было младшего лейтенанта, который больше него гордился своими погонами и начищенными до зеркального блеска сапогами.
Ныне эти же сапоги изношены и стерты до дыр. Хэн разглядывал их, кривя губы. Жизнь ободрала с его обувки полировку… все, чем он был в те дни.
В приливе внезапной болезненной честности кореллианин признался самому себе, что даже если бы не кинулся спасать Чубакку, все равно не продержался бы на флоте. Он начал строить карьеру, лелея надежды на лучшее, но быстро лишился иллюзий. Ему было трудно смириться с предубеждением против негуманоидов, но он держал язык за зубами и не высказывался. Добили его бесконечные бюрократические уложения, глупость офицеров и общая беспросветная тупость. Хэн не раз задавался вопросом, сколько времени он бы протянул.
М-да, какой разительный контраст! Кто сказал бы, что заляпанная грязно-серая рубаха некогда сияла белизной? А куртку из неокожи он вообще купил на распродаже, потому что старую видеть не мог. О прежней жизни напоминали лишь темно-синие брюки военного образца с лампасами, знаком кореллианских «кровавых полос», и сапоги. Да, обувка осталась с прежних времен. Сапоги подгонялись каждому кадету под размер, так что Империи они больше не были нужны. Когда Хэн окончил Академию, в Галактике не было младшего лейтенанта, который больше него гордился своими погонами и начищенными до зеркального блеска сапогами.
Ныне эти же сапоги изношены и стерты до дыр. Хэн разглядывал их, кривя губы. Жизнь ободрала с его обувки полировку… все, чем он был в те дни.
В приливе внезапной болезненной честности кореллианин признался самому себе, что даже если бы не кинулся спасать Чубакку, все равно не продержался бы на флоте. Он начал строить карьеру, лелея надежды на лучшее, но быстро лишился иллюзий. Ему было трудно смириться с предубеждением против негуманоидов, но он держал язык за зубами и не высказывался. Добили его бесконечные бюрократические уложения, глупость офицеров и общая беспросветная тупость. Хэн не раз задавался вопросом, сколько времени он бы протянул.