Бар Либерти   ::   Сименон Жорж

— Ведь вовсе не Уильям спал на диване, да?

— Верно, он там никогда не спал!.. Он ложился ко мне в постель!.. Уильям был моим любовником! Уильям приходил ко мне, ради меня одной, а эта, которую я пускала сюда из жалости, укладывалась на диване…

Неужели вы этого сразу не поняли!..

Она почти что прокричала последнюю фразу охрипшим от волнения голосом. Мегрэ оставалось теперь только молчать и слушать. Из самых глубин души женщины вырывалась на волю истина. Вся подноготная, что так долго и тщательно пряталась внутри. И перед ним предстала новая, настоящая Жажа, Жажа без всяких прикрас.

— Правда заключается в том, что я его любила, а он любил меня!.. Он понимал, что вовсе не по моей вине мне не удалось получить воспитание и образование… Ему было очень хорошо со мной… Он мне сам признавался… Каждый раз не хотел уходить… А когда вновь возвращался, то всегда радовался, как ученик, дождавшийся каникул…

Жажа говорила и плакала, отчего ее рот постоянно кривился, и создавалась иллюзия, будто она корчит странные гримасы, совершенно поразительные от игры теней и розового света абажура.

Израненная рука лежала неподвижно в сооруженной доктором конструкции.

— А я-то ни о чем не догадывалась! Дура дурой! Всегда в таких случаях лишаешься разума! Сама пригласила к себе эту девку, не отпускала, думала, когда в доме есть молодые, жить веселее…

Сильви стояла не шелохнувшись.