Холодная война   ::   Каттнер Генри

Это было таким для меня облегчением - убраться подальше хотя бы от этихпоездов.

Мне всегда было неприятно представлять, что же происходит внутри чайника, когда он закипает. Те самые крошечные зверушки, которых и видно-то еле-еле, носятся там, должно быть, как угорелые, сталкиваясь лбами. А вокруг все горячее и горячее. Жуть!

А уж о том, что творится внутри автомобилей, которые проносятся мимо, и вовсе думать не хочется.

Дядюшка Лем, похоже, хорошо знал дорогу. Он несся по улице с такой скоростью, что мне приходилось напрягать всю свою волю, чтобы топать ногами, а не полететь ненароком. Я все думал: а может стоит связаться с кем-нибудь из наших, на всякий случай, если случится какая пакость, но связаться-то было вроде как не с кем. Ма сейчас была в церкви, и я очень хорошо помню взбучку, которую она мне учинила после того, как воздух перед лицом преподобного Джонса заговорил вдруг моим голосом. Этот преподобный еще к нам не привык.

Па сейчас лежит в дымину пьяный. От него никакого толку не добьешься. Если попробовать обратиться к Деду, можно ненароком разбудить Малыша Сэмми, а этого я боялся пуще смерти.

Дядюшка несся вперед как угорелый. Только ноги мелькали в клетчатых штанах. Он тоже был обеспокоен, доложу я вам, до крайности. Почище меня. Вот он заметил на углу толпу, которая сгрудилась вокруг большого грузовика, и почесал прямиком туда.

На грузовике какой-то человек потрясал бутылками в обеих руках и держал речь к толпе.

Кажется, он толковал что-то насчет головной боли.