Холодные медные слезы   ::   Кук Глен

Майя заправила лампы.

— Я пока обшарю квартиру. Эти парни что-то искали, но не нашли.

— Откуда ты знаешь? — Она подожгла фитиль.

— При них ничего не было, когда мы их обнаружили. А мы насчитали всех. Так что либо эта штуковина здесь, либо ее здесь не было с самого начала. — Так я по крайней мере думал. Надеялся.

— О!

— Я начну с этой комнаты, чтобы мы могли потушить свет. Пригляди за улицей. Если кто-нибудь появится, свистнешь.

Я устроил в комнате настоящий погром. Джилл рассвирепеет, если узнает. Я ей ничего не скажу. Пусть думает на нехороших мальчиков. Я ломал мебель в поисках тайников. Но не нашел даже клопиного гнезда. И Майя никого не увидела на улице.

— Встань подальше от окна, чтобы луна не светила на лицо. — Я вспомнил слова Майи о лице, которое она видела в окне предположительно пустой квартиры. Возможно, туда тоже стоит заглянуть.

— Ладно.

— Устала? — определил я по голосу.

— Да.

— Я постараюсь побыстрей.

— Можешь не беспокоиться. Я не засну.

Я на это надеялся. Мне не нужны сюрпризы, вроде того, что поджидал Шныря.

Я принялся за прихожую. Единственное, что мне удалось обнаружить, — это патологическую неспособность Джилл расстаться со своим добром. Барахольщики бывают двух типов сентиментальные, которые хранят все ради преданности прошлому, и бывшие бедняки, которые цепляются за свой хлам как за охранную грамоту против призрака нищеты. Я отнес Джилл к последним.