Хорблауэр и Атропа (Хорнблауэр - 4)   ::   Форестер Сесил Скотт

Он думает о будущем, а никакого будущегоу него нет. Никакого будущего. Завтра - конец. Он ещё точно не знал, что сделает. У него был неясный план, на заре очистить корабль от команды - кто не умеет плавать пусть сядут в шлюпки, кто умеет пусть плывут до "Меджиди", а самому спуститься с заряженным пистолетом в пороховой погреб, взорвать сокровища, корабль и себя вместе со своими честолюбивыми надеждами и своей любовью к детям и жене. Но не лучше ли поторговаться? Не лучше ли вернуться с целой и невредимой "Атропой" и с теми сокровищами, которые Маккулуму, возможно, удастся поднять? Его долг спасти судно, если он может, а он может. Семь тысяч фунтов это далеко не четверть миллиона, но и они будут подарком для Англии, отчаянно нуждающейся в деньгах. Флотский капитан не может иметь личных чувств; он должен исполнять свой долг.

Пусть так, но Хорнблауэр содрогался от невыносимых мучений, не в силах превозмочь беспросветную тоску. Он посмотрел на черный силуэт "Меджиди", и к тоске прибавилась жгучая ненависть. Громада турецкого корабля уходила за раковину "Атропы" - слабый ночной ветер, как и следовало ожидать, менял направление, и корабли поворачивались на якорях. Светили звезды, там и сям закрываемые клочьями едва угадываемых облаков. За "Меджиди" небо было чуть посветлее - скоро над горами встанет луна. Прекраснейшая ночь, какую только можно себе вообразить, слабый бриз... Слабый бриз! Хорнблауэр обернулся в темноте, словно боялся, что кто-то раньше времени отгадает его мысли.