Однократка   ::   Ольбик Александр Степанович

Шило, заправляющий проверкой показаний, отреагировал:

— До него мы еще дойдем. Вы, Кутузов, сейчас покажите, как вы сидели в тот момент, когда все произошло.

— Как они из меня в туалете делали рубленый шницель?

— Нет, расскажите, как все началось с Бычковым.

Генка поставил стул и уселся на него. Справа от него, в торце стола, расположился кто-то из людей Шило.

— Что было дальше? — спросил следователь. — Вы утверждаете, что когда вы вернулись и уселись на стул, Бычков вас ударил.

— Он ударил меня три раза.

— Значит, вы не отрицаете, что у вас были основания напсть на него с ножом?

— Каким ножом? Тут было много разных ножей и вилок.

— На предварительном следствии вы показали, — терпеливо начал объяснять Шило, — что вы вытащили из кармана свой перочинный нож и…

— Да какое это сейчас имеет значение — каким ножом кто кого ударил?

— Для вас, Кутузов, это имеет решающее значение. Или все произошло, так сказать, стихийно, рефлекторно, когда на раздумья не было времени, или с подготовкой, осмысленно, а значит — преднамеренно…

— Я требую психологической экспертизы, — тихо сказал Генка. — Все, что в тот вечер произошло, имеет тонкую психологическую мотивацию. Вы меня понимаете? — он смотрел в глаза Шило и видел, как зреет в них недоумение.

— Хорошо. Допустим, такую экспертизу проведем, но ответьте, куда деться от факта смерти человека?

— В мире каждый день гибнут люди — десятки, сотни, и все понимают, почему они гибнут.