JК
Хозяин жизни и смерти :: Силверберг Роберт
Страница: 29 из 245До сих пор перед глазами Роя Уолтона мелькают вспышки «блицев» фотокамер, в ушах стоит стрекот пишущих машинок тысяч репортеров, спешивших ошеломить население планеты, навсегда запечатлелось в памяти то воодушевление, которое владело им в те, казавшиеся тогда историческими часы вызванное сознанием понимание величия и благородства стоящих перед ВЫНАСом задач…
А затем — шесть недель накопления ненависти. ВЫНАС не пришелся по душе. Правда когда-то никто не восторгался тем, что раны обрабатывались дезинфицирующими растворами, однако люди терпели.
Уолтон сокрушенно покачал головой. Он совершил серьезную ошибку, спасая жизнь Филипу Приору. Но отставка — это совершенно неподходящее средство для того, чтобы загладить свою вину.
Он снова сделал окно матовым и вернулся к письменному столу. Самое время разобраться с накопившейся на нем почтой.
Первое из кипы письмо было написано от руки. Уолтон быстро пробежал его глазами.
«Дорогой мистер Уолтон!
Пришли вчерась ваши люди и увели на погибель мою матушку. Она ничего не сделала плохого за все семьдесят лет которые прожила тихо и мирно и я хочу чтобы вы знали что я считаю ваших приспешников самыми гнусными паразитами со времен Гитлера и Сталина и очень надеюсь что когда вы сами станете больной и старый то придут за вами ваши же висельники и засунут вас прямо в ту самую печку где вам давно уже надлежит гореть. Мерзавец — вот кто вы и все ваши охламоны такие же мерзавцы.
Тьфу на вас. Чтоб вы сдохли».
А затем — шесть недель накопления ненависти. ВЫНАС не пришелся по душе. Правда когда-то никто не восторгался тем, что раны обрабатывались дезинфицирующими растворами, однако люди терпели.
Уолтон сокрушенно покачал головой. Он совершил серьезную ошибку, спасая жизнь Филипу Приору. Но отставка — это совершенно неподходящее средство для того, чтобы загладить свою вину.
Он снова сделал окно матовым и вернулся к письменному столу. Самое время разобраться с накопившейся на нем почтой.
Первое из кипы письмо было написано от руки. Уолтон быстро пробежал его глазами.
«Дорогой мистер Уолтон!
Пришли вчерась ваши люди и увели на погибель мою матушку. Она ничего не сделала плохого за все семьдесят лет которые прожила тихо и мирно и я хочу чтобы вы знали что я считаю ваших приспешников самыми гнусными паразитами со времен Гитлера и Сталина и очень надеюсь что когда вы сами станете больной и старый то придут за вами ваши же висельники и засунут вас прямо в ту самую печку где вам давно уже надлежит гореть. Мерзавец — вот кто вы и все ваши охламоны такие же мерзавцы.
Тьфу на вас. Чтоб вы сдохли».