Храм   ::   Лавкрафт Говард Филлипс

Наши компасы, глубиномеры и другие тонкие инструменты были разбиты; отныне мы могли полагаться только на догадки, часы и календари, а также отсчитывать дрейф по предметам, видимым из рубки и иллюминаторов. К счастью, у нас еще были запасные батареи на долгий срок для внутреннего освещения и для прожекторов. Мы часто включали круговое освещение, но видели только дельфинов, плывущих параллельно нашему курсу. К этим дельфинам я испытывал научный интерес — ведь обычный Delphinus delphis есть китообразное млекопитающее, неспособное выжить без воздуха; я же видел одного из них плывущим около двух часов, не поднимаясь.

По прошествии времени Кленце и я решили, что мы по-прежнему плывем на юг, погружаясь все глубже и глубже. Мы наблюдали океанскую флору и фауну, читали книги, взятые мною для редких свободных минут. Однако я не мог не отметить пониженный интеллектуальный уровень моего партнера. У него не прусский склад мышления: он подвержен бесполезной игре ума и воображения. Факт нашей грядущей смерти любопытно подействовал на него: он часто в раскаянии молится за всех мужчин, женщин и детей, которых отправил на дно, забывая, что благородно все, что служит делу германской нации. Со временем он стал заметно несдержаннее, часами глядел на костяную фигурку и плел фантастические истории о забытом и потерянном в море. Иногда, ради научного любопытства, я наводил его на тему и выслушивал бесконечные поэтические цитаты и рассказы о затонувших судах. Мне было жаль его: не хотелось видеть, как страдает немец, но он не был человеком, с которым легко умирать. Собой я гордился, зная, что фатерланд почтит мою память и что мои сыновья вырастут похожими на меня.