JК
Хранители звезд :: Гамильтон Эдмонд
Страница: 36 из 219Очевидно, их голосовые связки не очень-то отличались от наших… Ладно, Файрли, на сегодня хватит. Позовите меня, когда будете готовы выслушать новые записи, и тем более если получите какие-либо результаты…
Де Витт удалился прежде, чем Файрли окончательно пришел в себя.
Оставшуюся часть дня он не работал, а большей частью сидел за столом, уставившись невидящими глазами в окно. Ночью Файрли почти не спал; сны были такими невероятными и яркими, что он то и дело просыпался с испариной на лбу и ощущением пережитого ужаса. Пение женщины словно открыло какую-то дверцу в его подсознании, и он во снах стал вспоминать то, чего никогда не знал, и видел то, чего никогда не переживал и переживать не мог. Но видения мгновенно гасли, стоило ему очнуться, и к утру он не помнил ничего. Чувствовал Файрли себя к началу рабочего дня совершенно разбитым, но заставил себя работать — да еще так интенсивно, как не трудился со времен написания диссертации. На следующую ночь видения вновь повторились, а затем еще раз, и еще, и еще… Через неделю, взглянув во время бритья в зеркало на свое лицо, Файрли себя не узнал — это был совсем иной человек, лет на десять старше, со впалыми щеками и лихорадочно горящими глазами. Он едва держался на ногах от утомления, но охотничий азарт лучше кнута гнал его к столу. Словно поняв это, Де Витт эти дни не появлялся; видимо, вплотную принялся за его коллег.
Де Витт удалился прежде, чем Файрли окончательно пришел в себя.
Оставшуюся часть дня он не работал, а большей частью сидел за столом, уставившись невидящими глазами в окно. Ночью Файрли почти не спал; сны были такими невероятными и яркими, что он то и дело просыпался с испариной на лбу и ощущением пережитого ужаса. Пение женщины словно открыло какую-то дверцу в его подсознании, и он во снах стал вспоминать то, чего никогда не знал, и видел то, чего никогда не переживал и переживать не мог. Но видения мгновенно гасли, стоило ему очнуться, и к утру он не помнил ничего. Чувствовал Файрли себя к началу рабочего дня совершенно разбитым, но заставил себя работать — да еще так интенсивно, как не трудился со времен написания диссертации. На следующую ночь видения вновь повторились, а затем еще раз, и еще, и еще… Через неделю, взглянув во время бритья в зеркало на свое лицо, Файрли себя не узнал — это был совсем иной человек, лет на десять старше, со впалыми щеками и лихорадочно горящими глазами. Он едва держался на ногах от утомления, но охотничий азарт лучше кнута гнал его к столу. Словно поняв это, Де Витт эти дни не появлялся; видимо, вплотную принялся за его коллег.