Хроники неправильного завтра   ::   Вершинин Лев

Вот этот — шумел, пожалуй, еще при вашем дедушке, дхаи!

Старик с реденькой пегой бороденкой вздрогнул и сгорбился еще сильнее.

— А впрочем, нет. Взгляните, дхаи, каков молодец! Экая злоба в глазах, — взгляд капрала уперся в высокого молодого крестьянина. — Ну, мы его сейчас живо успокоим. Эй, Кан, помоги-ка достопочтеннейшему дхаи выхолостить этого жеребчика…

Один из «полосатых» с неохотой оторвался от толпы, сгрудившейся над женщинами, и вразвалку подошел к парню.

— Раздевайся, брат-борец, капрал ждет! Сам дхаи окажет тебе честь.

Побледнев до голубизны, крестьянин отшатнулся, на худой шее дернулся кадык — и ухмыляющийся солдат с проклятием отпрянул. Крестьянин плюнул прямо в глаза.

Капрал, казалось, даже обрадовался.

— Э, да ты ж с норовом! Видно птичку по полету; никак не меньше, чем писарь ячейки Свободных… Что ж, на баньяне Свободы мы тебя и повесим, вниз головой, а снизу — костер, чтоб мозги не простудил. Действуй, Кан!

Почти беззвучно на пыльной дороге из густеющего тумана выползла громадина «Саламандры». Тяжко осев на грунт, она еще секунду вибрировала. Джимми О'Хара, откинув люк, жадно вдохнул мокрый, чужой, но удивительно вкусный воздух. Теперь он точно знал цену рассказам ветеранов. Надо быть очень странным человеком, чтобы радоваться битве. Он был в бою, и пойдет в бой еще раз, и еще, когда прикажут, но радости в этом нет. Ремесло солдата оказалось тяжелым и грязным.