Хрупкие вещи   ::   Гейман Нил Ричард

Он сам меня научил.

Джеки Ньюхаус проигнорировал последнюю фразу. Собственно, так и следовало поступать практически со всем, что говорил Зебедия Т. Кроукрастл, а именно пропускать мимо ушей. Но Джеки Ньюхаус все же спросил:

– А где кофейня Мустафы Строхайма в Сантауне?

– Там же, где и всегда: третья улочка от старого рынка в квартале Сантаун, не доходя до старой сточной канавы, которая некогда была арыком, но если выйдешь к ковровой лавке Одноглазого Хайяма, значит, ты пропустил нужный поворот, – начал Кроукрастл и вдруг нахмурился. – Судя по вашим не слишком довольным лицам, вы не ожидали такого подробного и конкретного описания. Я понял. Кофейня – в Сантауне, Сантаун – в Каире, Каир – в Египте, и был там всегда. Ну или почти всегда.

– А кто оплатит поездку в Египет? – спросил Огастес ДваПера Маккой. – И кто туда поедет? Хотя стоп, я уже знаю ответ, и он мне очень не нравится.

– Ты и оплатишь. Огастес, а поедем мы все, – все же озвучил малоприятный ответ Зебедия Т. Кроукрастл. – Все это прописано в списке прав и обязанностей членов Эпикурейского клуба. Я, со своей стороны, захвачу фартук и кухонную утварь.

Огастес знал, что Кроукрастл не платил членские взносы с незапамятных времен, но Эпикурейский клуб покрывал недостачу: Кроукрастл состоял в клубе еще во времена Огастесова отца. Он просто сказал:

– Когда выезжаем?

– Отправляемся в воскресенье, – объявил с важным видом Зебедия Т. Кроукрастл.