JК
Хрупкие вещи :: Гейман Нил Ричард
Страница: 395 из 415– Ты, Тень, умер на дереве. Ты умер и вернулся.
– И что с того? Я даже не помню, как мне это удалось. Если меня убьют на сей раз, я так и останусь мертвым.
Среда прикончил свое пиво. Потом помахал бутылкой, будто управлял невидимым оркестром, и пропел следующий куплет:
Мой братец-монашек спасает шлюшек.
Содержит Святой Магдалины приют.
За грош он вам сдаст блудницу из лучших –
Боже, деньжонки так и текут!
– Помощи от тебя никакой, – сказал Тень. Вагон ресторан превратился вдруг в обычный купейный, грохочущий через снежную ночь.
Поставив пустую бутылку на стол. Среда пригвоздил Тень взглядом своего настоящего, не стеклянного глаза.
– Все дело в повторяемости, в ритуале, – сказал он. – Если они считают тебя героем, то ошибаются. Когда ты умрешь, Беовульфом, Персеем или Рамой тебе уже не стать. Правила совершенно другие. Шахматы, а не шашки. Го, а не шахматы. Понимаешь?
– Ни черта, – разочарованно ответил Тень.
Люди в коридоре большого дома пьяно шумят, шикают друг на друга, пока спотыкаясь и хихикая, нащупывают дорогу в потемках.
Тень спросил себя, слуги ли это или забредшие сюда в поисках приключений гости. Но сны завладели им снова...
Он вновь стоял в обветшавшем домишке, где позавчера укрывался от дождя. На полу – тело мальчика не старше пяти лет. Голое, лежит навзничь, руки-ноги раскинуты. Вспышка ослепительного света. Кто-то прошел мимо Тени, будто его и вовсе тут не было, и переложил руки мальчика.
– И что с того? Я даже не помню, как мне это удалось. Если меня убьют на сей раз, я так и останусь мертвым.
Среда прикончил свое пиво. Потом помахал бутылкой, будто управлял невидимым оркестром, и пропел следующий куплет:
Мой братец-монашек спасает шлюшек.
Содержит Святой Магдалины приют.
За грош он вам сдаст блудницу из лучших –
Боже, деньжонки так и текут!
– Помощи от тебя никакой, – сказал Тень. Вагон ресторан превратился вдруг в обычный купейный, грохочущий через снежную ночь.
Поставив пустую бутылку на стол. Среда пригвоздил Тень взглядом своего настоящего, не стеклянного глаза.
– Все дело в повторяемости, в ритуале, – сказал он. – Если они считают тебя героем, то ошибаются. Когда ты умрешь, Беовульфом, Персеем или Рамой тебе уже не стать. Правила совершенно другие. Шахматы, а не шашки. Го, а не шахматы. Понимаешь?
– Ни черта, – разочарованно ответил Тень.
Люди в коридоре большого дома пьяно шумят, шикают друг на друга, пока спотыкаясь и хихикая, нащупывают дорогу в потемках.
Тень спросил себя, слуги ли это или забредшие сюда в поисках приключений гости. Но сны завладели им снова...
Он вновь стоял в обветшавшем домишке, где позавчера укрывался от дождя. На полу – тело мальчика не старше пяти лет. Голое, лежит навзничь, руки-ноги раскинуты. Вспышка ослепительного света. Кто-то прошел мимо Тени, будто его и вовсе тут не было, и переложил руки мальчика.