JК
За Императора! :: Митчелл Сэнди
Страница: 307 из 342Если мы не сможем передать эту информацию лорду-генералу…
– У них все получится, – закончил я.
Эта перспектива была слишком зловещей, чтобы даже задумываться о ней, так что мы какое-то время провели в молчании.
И вероятно, это было к лучшему, потому что через некоторое время я начал различать на фоне шелеста наших подошв некий неясный шум. Пыль, помимо того что приглушала звук наших шагов, отчетливо давала знать, что до нас никто не ходил этой дорогой в течение десятилетий. А это означало, что мы вряд ли попадем в еще какую-нибудь засаду. Но источником других звуков там, куда мы шли, не грех было и обеспокоиться. Я поднял руку и погасил фонарь, снова дожидаясь, пока мои глаза приспособятся и оцепенение окончательно покинет меня.
– Что такое? – спросила Эмберли, следуя моему примеру и выключая фонарь.
Мы погрузились в полную темноту.
– Я не уверен, – признался я. – Но, кажется, я что-то слышу.
К моему удивлению и удовлетворению, она не стала расспрашивать, видимо доверяя мне достаточно, чтобы дождаться, пока я сам расскажу обо всем. Я сосредоточился и стал прислушиваться. В действительности это был даже не звук, как таковой, а скорее вибрация в воздухе. Наиболее понятным объяснением этому будет сравнение с чувством, которое в темноте позволяло мне знать, насколько близко находятся стены. Короче, вы либо знаете, о чем я говорю, и в этом случае вы, вероятно, тоже выросли на нижних ярусах города-улья, либо вам придется принять мои слова на веру.
– У них все получится, – закончил я.
Эта перспектива была слишком зловещей, чтобы даже задумываться о ней, так что мы какое-то время провели в молчании.
И вероятно, это было к лучшему, потому что через некоторое время я начал различать на фоне шелеста наших подошв некий неясный шум. Пыль, помимо того что приглушала звук наших шагов, отчетливо давала знать, что до нас никто не ходил этой дорогой в течение десятилетий. А это означало, что мы вряд ли попадем в еще какую-нибудь засаду. Но источником других звуков там, куда мы шли, не грех было и обеспокоиться. Я поднял руку и погасил фонарь, снова дожидаясь, пока мои глаза приспособятся и оцепенение окончательно покинет меня.
– Что такое? – спросила Эмберли, следуя моему примеру и выключая фонарь.
Мы погрузились в полную темноту.
– Я не уверен, – признался я. – Но, кажется, я что-то слышу.
К моему удивлению и удовлетворению, она не стала расспрашивать, видимо доверяя мне достаточно, чтобы дождаться, пока я сам расскажу обо всем. Я сосредоточился и стал прислушиваться. В действительности это был даже не звук, как таковой, а скорее вибрация в воздухе. Наиболее понятным объяснением этому будет сравнение с чувством, которое в темноте позволяло мне знать, насколько близко находятся стены. Короче, вы либо знаете, о чем я говорю, и в этом случае вы, вероятно, тоже выросли на нижних ярусах города-улья, либо вам придется принять мои слова на веру.