За черной рекой   ::   Говард Роберт Эрвин

На Громовой сражались те, кто ушел раньше. А их было слишком мало, чтобы взять город.

Я ушел по дороге за их главными силами и точно знаю, что больше из форта никто не тронулся. Тогда я пробрался между пиктами в город. Ты к тому времени уже привел своих колонистов, но их жены и дети вошли в ворота прямо перед носом у этих разрисованных дьяволов. Если бы молодой Бальт и старый Рубака не задержали их на какое-то время, конец был бы всем женам и детям в Конайохаре… Я проходил мимо того места, где Бальт и пес приняли бой. Они лежали посреди кучи мертвых пиктов — я насчитал семерых со следами топора или клыков, а на дороге валялись и другие, утыканные стрелами. О боги, что это за схватка была!

— Он был настоящим мужчиной, — сказал Конан. — Я пью за его тень и за тень пса, не знавшего страха.

Он сделал несколько глотков. Особым загадочным движением вылил остатки на пол и разбил кружку.

— Десять пиктов заплатят за его жизнь своей и еще семь — за жизнь пса, что был храбрей многих воинов.

И следопыт, поглядев в суровые, горящие голубым огнем глаза, понял, что варвар выполнит свой обет.

— Форт не будут отстраивать?

— Нет. Конайохара потеряна для Аквилонии. Границу передвинули. Теперь она проходит по Громовой Реке.

Следопыт вздохнул и поглядел на свою ладонь, грубую, как дерево, от топорища и рукояти меча. Конан потянулся за жбаном вина.