JК
За далью волн :: Асприн Роберт Линн
Страница: 76 из 449Или нет. Ланселот рвется в мою голову, голову, голову, стучится, словно Иисус во врата Ада! И этот подонок жив, хотя его проткнули насквозь…» Питер приближался к королю Меровию. «Надо бы бояться, — думал он. — Ведь если Кей прав, я только что наблюдал, как Иисус излечил прокаженного». У него действительно сосало под ложечкой, но вместо страха он ощущал надежду.
«Почему он так действует на меня? Почему мне так хочется открыться ему, как никогда в жизни не хотелось открыться священнику на исповеди?» Меровий шел навстречу Питеру. Питер ощутил благоговение — как перед лицом королевы (Гвинифры или Елизаветы — вот вопрос).
Руки Питера коснулся Кей, но Питер ничего не почувствовал. Он стоял, не двигаясь с места, хотя умом понимал, что нужно как можно скорее уходить подальше от ютов. А его ноги как будто пустили корни и вросли в песок.
Он слышал голос — ясно, отчетливо: «Я — твой союзник». Но кто это сказал — Ланселот или Меровий?
Призрачные голоса звучали у него в ушах, тоненькие голоса марионеток:
Ступай смелей в объятья тьмы,
Твои друзья отныне — мы!
Взгляд короля проникал в Питера подобно раскаленной игле. «Правду!» Глядя в эти серые глаза, Питер мог говорить только правду.
«Но что есть правда? Что есть истина? — спросил голос. — Пока ты не станешь младенцем, пока мужчина не станет женщиной, а женщина — мужчиной, ты не познаешь истины. До самой смерти. Mors ultima ratio».
Смерть подводит итоги.
«Почему он так действует на меня? Почему мне так хочется открыться ему, как никогда в жизни не хотелось открыться священнику на исповеди?» Меровий шел навстречу Питеру. Питер ощутил благоговение — как перед лицом королевы (Гвинифры или Елизаветы — вот вопрос).
Руки Питера коснулся Кей, но Питер ничего не почувствовал. Он стоял, не двигаясь с места, хотя умом понимал, что нужно как можно скорее уходить подальше от ютов. А его ноги как будто пустили корни и вросли в песок.
Он слышал голос — ясно, отчетливо: «Я — твой союзник». Но кто это сказал — Ланселот или Меровий?
Призрачные голоса звучали у него в ушах, тоненькие голоса марионеток:
Ступай смелей в объятья тьмы,
Твои друзья отныне — мы!
Взгляд короля проникал в Питера подобно раскаленной игле. «Правду!» Глядя в эти серые глаза, Питер мог говорить только правду.
«Но что есть правда? Что есть истина? — спросил голос. — Пока ты не станешь младенцем, пока мужчина не станет женщиной, а женщина — мужчиной, ты не познаешь истины. До самой смерти. Mors ultima ratio».
Смерть подводит итоги.