JК
За оградой есть Огранда :: Волков Алексей
Страница: 310 из 404Колонны подправлены и подкреплены, столы водружены на место, разбитая посуда подобрана и унесена, оказавшиеся на полу яства скормлены собакам, а вместо них спешно принесены новые. Только пятна копоти и напоминали о неадекватной реакции Ферлиха на невинную ошибку, но мало ли пятен в любом жилище Огранды?
Пострадавшие колдуны были приведены кто в сознание, кто в прежний облик, и теперь все сборище плело чары вокруг заморского гостя, дабы он напрочь забыл о последних событиях и воспылал ревностью к общему делу.
Что до Антошки, то о нем волшебники или забыли, или, как люди опытные, решили, что герой просто обязан периодически получать свою долю шишек. Так сказать, издержки профессии, к которым истинный воин всегда относится стоически. Так же, как и к лаврам, и к прочим медным трубам.
К чести Иванова, он не обиделся. Если же честно, то и не понял, что именно с ним произошло. Сидел, пил, ел, потом почему-то вскочил, а тут полыхнуло, в глазах или наяву – и не разберешь. В застолье и не такое бывает. На кого же обижаться? Наоборот, если бы все суетились вокруг него – это было бы явное оскорбление, неверие в геройские силы. Антошка был доволен, что вроде бы никто и не заметил его минутной нестойкости, и демонстративно стал пить и есть за троих.
– Значит, поедете втроем, – словно ничего и не произошло, произнес Гень.
– Да, – чуть торопливо отозвался Иванов, затем в его мозгах что-то шевельнулось, и он поправился. – То есть нет.
Собравшиеся взглянули на него с явным непониманием, и богатырю пришлось пояснить:
– Мы отправимся впятером.
Пострадавшие колдуны были приведены кто в сознание, кто в прежний облик, и теперь все сборище плело чары вокруг заморского гостя, дабы он напрочь забыл о последних событиях и воспылал ревностью к общему делу.
Что до Антошки, то о нем волшебники или забыли, или, как люди опытные, решили, что герой просто обязан периодически получать свою долю шишек. Так сказать, издержки профессии, к которым истинный воин всегда относится стоически. Так же, как и к лаврам, и к прочим медным трубам.
К чести Иванова, он не обиделся. Если же честно, то и не понял, что именно с ним произошло. Сидел, пил, ел, потом почему-то вскочил, а тут полыхнуло, в глазах или наяву – и не разберешь. В застолье и не такое бывает. На кого же обижаться? Наоборот, если бы все суетились вокруг него – это было бы явное оскорбление, неверие в геройские силы. Антошка был доволен, что вроде бы никто и не заметил его минутной нестойкости, и демонстративно стал пить и есть за троих.
– Значит, поедете втроем, – словно ничего и не произошло, произнес Гень.
– Да, – чуть торопливо отозвался Иванов, затем в его мозгах что-то шевельнулось, и он поправился. – То есть нет.
Собравшиеся взглянули на него с явным непониманием, и богатырю пришлось пояснить:
– Мы отправимся впятером.