За перевалом   ::   Савченко Владимир

Одновременно Амеба «объяснила» мне, что так Она подбирает свечение, максимально соответствующее чувствительности моих глаз. После переходов тело ее приобрело апельсиновый цвет – и это было началом взаимосвязи ощущений.

Процесс нашего общения с Амебами был своеобразен: часть того, что они сообщали, мы видели внутри их нервного студня, то, что должно звучать, мы слышали. Информацию же незрительного плана и умозаключения мы…

«вспоминали» – с отчетливостью недавно пережитого. Или – особенно это касалось предлагаемых ими идей и выводов – нас «осеняло». «Озаряло», как после долгих своих поисков и трудов. Надо ли говорить, что при этом мы нередко принимали и сомнительное, спорное, как то, в чем уверены, выношенное свое. Требовалось огромное напряжение ума, чтобы как-то отсеять от действительно своего, противостоять мыслью их мысли. Увы, к этому мы оказались вначале мало готовы!

– По этой части они были далеко впереди, – включилась Ксена. – Настолько впереди, что нам довелось наблюдать и «материализации мыслей» Амебы – правда, в воде. У них это называлось иначе, проще: овеществление представлений… «Называлось»! Все названия опять-таки привнесены нами по чувственному восприятию их нерасчлененных на четкие понятия мыслей; мы как бы догадывались, что они «хотели сказать». Для них расчленение, понятийная дифференциация – лишь ступени перед тем самым овеществлением мыслей.