Закатный ураган   ::   Русанов Владислав

Парнишка забежал сперва в дом, поклонился матери, повесил на вбитый в стену колышек добычу. Захотят женщины — поджарят гостям на угощение, не захотят — оставят, дед Шершак потом закоптит. Дородная тетка Стора, жена отцовского троюродного брата Мюкура (в селе вообще все были родичами, потому и старались поддерживать старинный обычай — женихов и невест подыскивать из соседних поселений), кивнула одобрительно — молодец, мол. А Трелек уже помчался помогать отцу и дядькам запрягать повозки. Их село по здешним меркам почитали зажиточным. Еще бы! Где еще могли позволить себе держать аж две лошади?

— Тужее, тужее притягивай, — волновался вертлявый и дотошный дед Плика, прыгал вокруг трелекова отца, норовил схватиться за супонь.

— Отлезь, старый… — беззлобно отмахивался коренастый как дубовый пень Дрон-старший. — Вот привязался!

— Дык, тужее надоть, а то как развалится вся повозка…

— Да не развалится. Бухти меньше под руку.

Дрон неторопливо завел второй конец дуги в петлю гужа, взялся за супонь.

Трелек застыл с разинутым ртом — никогда еще отцовская упряжь не выглядела такой нарядной и праздничной. Как столб, устанавливаемый на Белен-Тейд. То тут, то там на дугу и оглобли повязали ленточки и лоскутки, крашеные плодами восковника и бузины, корой ольхи и черемухи, щавелем и душицей.

— Что вылупился, малой? — вцепился в новую жертву Плика. — Соломы свежей тащи пару охапок — в телегу кинешь.