JК
Законы исчезновения :: Иванов Борис
Страница: 529 из 648И сменились вновь узким карнизом над пропастью. Эта пропасть была не так темна, как остальные пространства лабиринта. Призрачный, больной свет источали ее неровные стены и нависшие над нею своды. Гнилой плесенью какой-то источаемый свет делал все вокруг не то чтобы видимым, но ощущаемым.
И становилось ясно, что не пропасть перед путниками. Точнее сказать, пропастью той была громадная пещера, под самыми сводами которой и проходил карниз, по которому они шли. Призрачный свет, заполнявший каменный зал, скрадывал его размеры, оставлял невидимыми дальние углы. Но его хватало на то, чтобы понять, что гигантский каменный зал далеко не пуст.
В нем нестройными рядами высились десятки, а то и сотни каменных истуканов. Каждый, пожалуй, в неполную сотню метров ростом. Этот лес каменных великанов почти подпирал своды пещеры. Лица их — одинаковые, грубо намеченные — были словно скованы мертвым сном. И хотя решительно ничего живого не было в этих фигурах, страх холодной иглой кольнул душу Руса. Чересчур услужливое воображение вдруг оживило для него эти нелепые громады. Ему показалось, что вот-вот шершавая рожа, которой он сам едва от подбородка до бровей будет, с каменным скрипом повернется к нему и веки-заслонки начнут — тоже со скрежетом — подниматься... Чтобы горящий желтым безумием взгляд голема испепелил чудака, осмелившегося нарушить покой каменного сна каменных воинов.
— Големы, — еле слышно прошептал он.
И становилось ясно, что не пропасть перед путниками. Точнее сказать, пропастью той была громадная пещера, под самыми сводами которой и проходил карниз, по которому они шли. Призрачный свет, заполнявший каменный зал, скрадывал его размеры, оставлял невидимыми дальние углы. Но его хватало на то, чтобы понять, что гигантский каменный зал далеко не пуст.
В нем нестройными рядами высились десятки, а то и сотни каменных истуканов. Каждый, пожалуй, в неполную сотню метров ростом. Этот лес каменных великанов почти подпирал своды пещеры. Лица их — одинаковые, грубо намеченные — были словно скованы мертвым сном. И хотя решительно ничего живого не было в этих фигурах, страх холодной иглой кольнул душу Руса. Чересчур услужливое воображение вдруг оживило для него эти нелепые громады. Ему показалось, что вот-вот шершавая рожа, которой он сам едва от подбородка до бровей будет, с каменным скрипом повернется к нему и веки-заслонки начнут — тоже со скрежетом — подниматься... Чтобы горящий желтым безумием взгляд голема испепелил чудака, осмелившегося нарушить покой каменного сна каменных воинов.
— Големы, — еле слышно прошептал он.