JК
Занавес молчания :: Быстров Андрей
Страница: 414 из 428Здесь, напротив, все очень сложно,а потому рассчитывайте в основном на себя.
– Я всегда рассчитывал на себя. Перемена в знаке тут ничего не прибавит и не убавит… Но есть человек, на которого я могу положиться полностью. Человек, способный оказать мне реальную поддержку, обладающий немалым влиянием. Я говорю о Диане.
– Диана?! – встрепенулась Ника. – Но ведь… Она осеклась и умолкла. Профессор посмотрел на нее с улыбкой:
– Да, Диана, мой друг, мой соратник. У нас бывают столкновения, споры, но все это до принятия мной решения. Помните – «это моя страна, права она или нет»? И я прекрасно знаю, как относилась Диана к проекту «Мельница». Она заплатила цену, которую приходится платить женщине, если она женщина, а не кукла. Я знаю и то, как она отнесется к известию о крушении проекта… И она поможет мне.
– Я рад, что вы не одиноки. – Шерман протянул Виктору Генриховичу руку, и тот пожал ее.
– Займемся деталями вашего отъезда…
Тон профессора изменился, и на какое-то мгновение Нике показалось, что перед ней прежний Довгер… Но нет. «Тот, кто соприкоснется с этой правдой, уже не будет прежним»… Довгер соприкоснулся не с правдой о Силе, но с самой Силой.
«Я видел собственную смерть…»
13
«А в таверне, в бокалах немного вина, и в угасших сердцах еще меньше надежды, и нет чаши, однажды испитой до дна, и ничто не бывает под луною, как прежде»…
Песня летела над Веной, над золотым Штраусом, над золотым шаром Сецессиона.
– Я всегда рассчитывал на себя. Перемена в знаке тут ничего не прибавит и не убавит… Но есть человек, на которого я могу положиться полностью. Человек, способный оказать мне реальную поддержку, обладающий немалым влиянием. Я говорю о Диане.
– Диана?! – встрепенулась Ника. – Но ведь… Она осеклась и умолкла. Профессор посмотрел на нее с улыбкой:
– Да, Диана, мой друг, мой соратник. У нас бывают столкновения, споры, но все это до принятия мной решения. Помните – «это моя страна, права она или нет»? И я прекрасно знаю, как относилась Диана к проекту «Мельница». Она заплатила цену, которую приходится платить женщине, если она женщина, а не кукла. Я знаю и то, как она отнесется к известию о крушении проекта… И она поможет мне.
– Я рад, что вы не одиноки. – Шерман протянул Виктору Генриховичу руку, и тот пожал ее.
– Займемся деталями вашего отъезда…
Тон профессора изменился, и на какое-то мгновение Нике показалось, что перед ней прежний Довгер… Но нет. «Тот, кто соприкоснется с этой правдой, уже не будет прежним»… Довгер соприкоснулся не с правдой о Силе, но с самой Силой.
«Я видел собственную смерть…»
13
«А в таверне, в бокалах немного вина, и в угасших сердцах еще меньше надежды, и нет чаши, однажды испитой до дна, и ничто не бывает под луною, как прежде»…
Песня летела над Веной, над золотым Штраусом, над золотым шаром Сецессиона.