Он и две его жены   ::   Квентин Патрик

Мне очень хотелось ответить: "Потому что тем самым я раз и навсегда вычеркну тебя из моей жизни". Но я этого не сказал. Я только спросил:

– Разве это важно, Анжелика?

– Может быть...

Вдруг все упрямство и высокомерие исчезли с ее лица. Слабым, чуть слышным голосом она сказала:

– Билл...

Я взглянул на нее, удивленный и растерянный, а она неожиданно быстро шагнула ко мне.

– Ах, Билл, теперь я могу тебе признаться, что ужасно боялась. Я была убеждена, что ты никогда не пойдешь на риск, чтобы помочь мне...

Ощутив прикосновение ее рук, которые некогда имели надо мной такую власть, которые даже теперь вызвали во мне идиотскую реакцию, я сказал, чувствуя, как во мне пробуждается страх:

– Бога ради, Анжелика! Неужели ты считаешь, что я сделал это in-за любви к тебе?

Она резко отстранилась от меня, как если бы я ударил ее по лицу. Ее улыбка угасла, а на лице проявились замешательство и смущение.

– Я думала... Когда ты это сказал... Тогда почему ты решил рассказать все Трэнту?

– Потому, что хочу спокойно смотреть на себя в зеркало, – ответил я. – И еще хочу спокойно смотреть в лицо Бетси, не чувствуя себя законченной дрянью.

Я знал, что сказанное мной для нее ужасно; но я знал и то, что должен поступить ужасно, чтобы уйти от этой трогательной, но совершенно ложной интерпретации ею всего, что между нами возникло. Но когда я это сказал, облегчение и удовлетворение, которые я должен был обрести в этой путаной ситуации, куда-то ушли.