JК
Запертая комната :: Лавкрафт Говард Филлипс
Страница: 54 из 62О Боже,скорее же, скорее, пока еще не поздно. Оно уже загрызло мою собаку...
— Повесь трубку, чтобы мы могли вызвать помощь, — веско проговорил теперь уже мужской голос.
Но Люк, похоже, уже был не в состоянии что-то соображать.
— Оно ломится в дверь!
— Люк! Люк! Отойди от телефона!
— А теперь снова хочет через окно забраться! — Голос Люка Лэнга буквально заходился в пароксизме ужаса.
— Вот, уже стекло высадило. Боже! Боже! Его морда..!
Голос Люка замер в отдалении, превратившись в какой-то хрип или скрежет. Послышался звон разбиваемого стекла, треск ломаемого дерева, потом на конце провода Люка воцарилась тишина, но продолжалась она совсем недолго, поскольку почти сразу же снова зазвучали искаженные диким возбуждением и страхом голоса.
— На помощь!
— Встретимся возле дома Бишопа!
А потом кто-то не очень громко, но отчаянно— зловеще произнес:
— Это дело рук Эбнера Уотелея!
Потрясенный, прикованный к месту от все более нараставшего осознания происходящего, Эбнер силился оторвать от уха трубку аппарата и удалось ему это лишь с большим трудом. Смущенный, расстроенный, испуганный, он стоял, бессильно прислонившись к стене.
— Повесь трубку, чтобы мы могли вызвать помощь, — веско проговорил теперь уже мужской голос.
Но Люк, похоже, уже был не в состоянии что-то соображать.
— Оно ломится в дверь!
— Люк! Люк! Отойди от телефона!
— А теперь снова хочет через окно забраться! — Голос Люка Лэнга буквально заходился в пароксизме ужаса.
— Вот, уже стекло высадило. Боже! Боже! Его морда..!
Голос Люка замер в отдалении, превратившись в какой-то хрип или скрежет. Послышался звон разбиваемого стекла, треск ломаемого дерева, потом на конце провода Люка воцарилась тишина, но продолжалась она совсем недолго, поскольку почти сразу же снова зазвучали искаженные диким возбуждением и страхом голоса.
— На помощь!
— Встретимся возле дома Бишопа!
А потом кто-то не очень громко, но отчаянно— зловеще произнес:
— Это дело рук Эбнера Уотелея!
Потрясенный, прикованный к месту от все более нараставшего осознания происходящего, Эбнер силился оторвать от уха трубку аппарата и удалось ему это лишь с большим трудом. Смущенный, расстроенный, испуганный, он стоял, бессильно прислонившись к стене.