Он убил меня под Луанг-Прабангом   ::   Семенов Юлиан Семенович

- Жаль только, - задумчиво улыбаясь чему-то своему, далекому, сказал Ситонг, - что у нас нет снега.

- А у нас жалеют, что мало лета, - сказал Степанов.

- Всегда жалеют о том, чего нет, - сказал Ситонг. - Вообще-то снег это очень красиво.

- В нем много высокой эстетики, - сказал Степанов, - особенно когда его вспоминаешь, а не идешь по нему босиком...

- А что такое эстетика? - спросил шофер.

- Эстетика? - переспросил Степанов и пожал плечами. - Черт его знает... Наверное, это - когда уважают человека. В жаре нет эстетики, например.

- Жара - это ничто, - засмеялся шофер. - Как же может ничто уважать человека?

- Жара - это нечто, - сказал Ситонг. - Ведь ты реагируешь на нее?

- Я на нее потею, - ответил шофер, - а не реагирую.

Ситонг спросил Степанова:

- Ты любишь снег?

- Очень.

- Я тоже очень люблю снег, - сказал Ситонг. - Я очень любил подниматься на фуникулере в Париже, когда шел снег.

Степанов вспомнил фуникулер в Татрах. Он тогда забрался на самую вершину - думал только посмотреть на Татранскую ломницу, но начался буран, и водитель фуникулера вошел в маленький ресторанчик, отряхнул с фуражки снег и сказал:

- Будем отдыхать.

В ресторанчике было четыре человека: краснолицый седой австриец в спортивной ношеной куртке, женщина-горнолыжница, сидевшая возле самого окна, парень, игравший на губной гармонике и Степанов.