Завещание ночи   ::   Бенедиктов Кирилл

Я, цепенея от поднимающегося откуда-то из глубины тошнотворного ужаса, заглянул в щель между створками двери.

За дверью была большая, заставленная стеллажами и книжными шкафами комната — очевидно, кабинет деда ДД. Сам Лопухин-старший сидел в высоком черном вольтеровском кресле у задернутого тяжелой шторой окна. Он сидел вполоборота ко мне, но горевшая по его правую руку настольная лампа не давала ему увидеть меня, даже если бы я стоял на пороге.

Второй человек, находившийся в кабинете, был виден мне только со спины, но и этого было вполне достаточно, чтобы понять, кто он. Громадная костлявая фигура, одетая на сей раз в какое-то немыслимое черное кожаное пальто до пят, голомозый череп. Зловещие вкрадчивые интонации, перешедшие теперь в мерзкий свистящий шепот:

— Ты выжил из ума, старик… Я предлагаю тебе сделку. Только я могу подарить тебе еще одну жизнь в обмен на чашу. Ну зачем тебе чаша, старик, все равно ты не можешь разбудить ее силу…

— Ты сказал «чаша», Хромой? — неожиданно громко воскликнул Лопухин. — С каких это пор ты осмеливаешься называть ее так?

Черный силуэт отшатнулся. Но через секунду приблизился к креслу почти вплотную, навис над ним, матово поблескивая страшной головой, и зашипел:

— Ты стареешь, Роман, ты с каждым днем все ближе и ближе к смерти, а моя сила все растет… Тебя уже совсем мало, Роман, а меня все больше и больше… Вот потому-то я и называю раритет — чашей…

Я неслышно отодвинулся от двери.