Завещание ночи   ::   Бенедиктов Кирилл

— Слушай, ты, — прошипел я ему в лицо, — или ты скажешь мне, куда твой толстый друг спрятал Чашу, или я буду гасить о тебя сигареты… Понял, ты, мразь?

Он мелко задрожал, ботинки его при этом дробно стучали по столу.

— Я буду тушить их у тебя за ухом, там, где самая чувствительная кожа… И мне не будет тебя жалко, потому что из-за вашего идиотского упрямства и вашей скотской жадности может погибнуть моя девушка…

Я не был уверен, смогу ли я проделать то, о чем только что сказал Дуремару. Но Чаша по-прежнему была у них в руках, а Наташа была в руках Хромца. Я взял с письменного стола открытую пачку «Мальборо» и зажигалку, дрожащими пальцами поднес ко рту сигарету и закурил.

Шмигайло тонко завизжал. Я медленно отнял руку с сигаретой ото рта и, зафиксировав его трепыхающееся тельце правой рукой, стал медленно подносить уголек сигареты к его лицу.

— Я скажу! — пискнул полузадушенный Дуремар, завороженно глядя на приближающуюся к нему сигарету. — Чаша в библиотеке, в сейфе…

— Код! — рявкнул я, не останавливая руку. Он забился еще сильней, но я держал его крепко.

— Нет никакого кода! Он на ключ его запер, а ключ у него в кармане…

Тяжелый предмет рассек воздух в сантиметре от моей головы и со стуком врезался в стену. Валентинов решил пожертвовать ламой.

— Ключ! — заорал я, прыгая к нему. — Ключ, скотина!

Передо мною тяжело колыхалось блинообразное лицо, и я уже не видел ничего, кроме этого лица, и тряс Валентинова за отвороты его роскошного халата, и выкрикивал какие-то страшные слова. А потом я почувствовал, как горячая потная рука нащупала мою и всунула в нее отрезвляюще-холодный металл ключа. И я понял, что выиграл.