JК
Завтрашняя запись :: Ли Шарон
Страница: 109 из 392Одежду найдешь в гардеробной. Душ и туалет — следующее помещение. Еду тебе будут подавать сюда в обычные часы, установленные в доме. — Приложив ладонь к пластине замка, она обернулась, и ее улыбка была похожа на удар ледяного ножа. — Надеюсь, что твое пребывание здесь будет максимально уютным. Прошу прощения за столь краткий визит, но я сейчас очень занята.
С этим она удалилась.
Корбиньи подошла к двери, приложила к ней ладонь — и зашипела от неожиданности, ощутив слабый удар электрического тока. Она прошла через белую комнату и оказалась в спальне, оформленной в серых и черных тонах с кроваво-красным покрывалом на постели. Она осторожно извлекла из кармана Номер Пятнадцатый и долго сидела на краю кровати, держа паучка на ладони и пристально глядя в его золотистые глаза.
Глава двадцать седьмая
Дверь открылась — тихо, как молитва. Паук на Карателе и Свидетель в кресле перевели взгляды на медленно расширяющийся проход. Свидетель к тому же затаил дыхание.
Едва он успел выговорить себе за такое отступление от долга и добиться должной отстраненности от своего сердца, как дверь прекратила свое движение, и в комнату проскользнул человек.
Он двигался осторожно и так бесшумно, словно был тенью тени, и в то же время в нем ощущалась уверенность. В те короткие секунды, которые ему понадобились, чтобы закрыть дверь и запереть ее, не было заметно ни дрожания пальцев, ни неловких движений.
С этим она удалилась.
Корбиньи подошла к двери, приложила к ней ладонь — и зашипела от неожиданности, ощутив слабый удар электрического тока. Она прошла через белую комнату и оказалась в спальне, оформленной в серых и черных тонах с кроваво-красным покрывалом на постели. Она осторожно извлекла из кармана Номер Пятнадцатый и долго сидела на краю кровати, держа паучка на ладони и пристально глядя в его золотистые глаза.
Глава двадцать седьмая
Дверь открылась — тихо, как молитва. Паук на Карателе и Свидетель в кресле перевели взгляды на медленно расширяющийся проход. Свидетель к тому же затаил дыхание.
Едва он успел выговорить себе за такое отступление от долга и добиться должной отстраненности от своего сердца, как дверь прекратила свое движение, и в комнату проскользнул человек.
Он двигался осторожно и так бесшумно, словно был тенью тени, и в то же время в нем ощущалась уверенность. В те короткие секунды, которые ему понадобились, чтобы закрыть дверь и запереть ее, не было заметно ни дрожания пальцев, ни неловких движений.