Зеркало и чаша   ::   Дворецкая Елизавета

Перун потеснил Макошь с престола, объявил бывшую мать и владычицу своей женой и заставил подчиняться, но не мог совсем лишить ее жертв, чтобы не прервался поток возрождающих сил вселенной. И они, его потомки, должны были стать этими жертвами.

— И что же, так оно дальше пойдет? — наконец сказал Зимобор.

Если сейчас он женится на Дивине и Мать сумеет защитить ее от Девы, то проклятье перейдет на следующее поколение. И лет через пятнадцать — двадцать все начнется сначала: влюбленные парни будут гибнуть, молоденькие девушки будут пропадать только потому, что надели обручальный перстень на палец жениху, которого, может быть, и видят-то впервые в жизни. Ему мерещились длинные вереницы потомков, никому из которых не выскользнуть из-под власти Девы Будущего — ведь сама она безвременна и бессмертна. Пережить этого врага невозможно. Как далеко ни забирайся в потоке времен — она все равно будет впереди, ибо такова ее природа.

— Но если Дивина не выйдет замуж, род Светлины и Велеса прервется... — добавил Зимобор чуть погодя. — Она проживет жизнь одна. Пусть она будет мудрейшей княгиней и о ней сложат сказания — но на ней все кончится. У меня тоже не будет детей, Смоленск достанется потомкам Буяра и Избраны, а Полотеск выберет князя из другого рода. Ты этого хочешь?

— Я не хочу пережить мою дочь. А потом... когда меня не будет... пусть она решает сама. Бранеслав решил... — Князь запнулся и помолчал, вспомнив сына. — И она пусть решает.

— Она не испугается. — Зимобор качнул головой. Он знал, что упрямой решимостью бороться хоть с самой судьбой Дивина не уступит брату.