Его гладили ладони тысячелетий, оставив глубокую патину, похожую на мягкие зеленоватые сумерки. Солнечный луч упал на сосуд, и там, куда он упал, патина засверкала, как крошечное солнце. На боках древнего сосуда странные геометрические рисунки, спирали и изгибы ли-вен – символ грома. Сосут стоит на трех ножках, на треножнике… да ведь это древний обрядовый сосуд, купель династии Танг, которую Мартин привез из Юнани несколько лет назад… она дома… ей снилось, что она была в Китае и что Мартин… что Мартин…
Она резко села и через широко раскрытую дверь посмотрела в сад. Широкие ступени полого спускаются к овальному бассейну, на берегах его гибкие ивы опускают зеленые щупальца в голубую воду, глицинии с висящими цепями цветов, белых и светло-желтых, азалии, подобные языкам пламени. Розовые лилии лежат на груди бассейна. А в дальнем конце маленькая пагода, сказочная, покрытая разноцветной черепицей, и по обе стороны пагоды стройные кипарисы, как часовые… да ведь это же их сад, сад голубой пагоды, который Мартин скопировал с того места в Юнани, где живет его друг, старый мудрый священник…
Но что-то здесь не так. Горы не такие, как вокруг их ранчо. Конические, их ровные голые склоны из розового камня окружены деревьями… похожи на огромные каменные шляпы с зелеными полями…
Она повернулась и снова осмотрела комнату. Комната широкая и длинная, но насколько длинная, ей не видно, потому что солнце, вливавшееся в высокое окно и ударявшее в древний сосуд, образовало непроницаемый занавес.