Живие мертвые   ::   Уилсон Колин Генри

Эх, если б только можно было изложить твои воспоминания на бумаге! Квизиб, очевидно, слегка растерялся.

– Ты имеешь в виду закорючки, означающие речь?

– Да.

– Но зачем это? Никакой речи нам не надо. Мы и без того друг друга слышим.

– Это понятно. Но именно из-за вашего способа общения вы не ведете летописей. Ни один паук в этом городе не знает ни о том, как строилась Большая стена, ни о том, какая трагедия постигла войско Касиба Воителя в Долине Мертвых. Неужели все это достойно забвения?

– Почему же. Память о том живет. Она в моем мозгу. Во мне для того и поддерживают жизнь.

– А сам ты хочешь, чтобы в тебе ее поддерживали?

– Нет. – В односложном ответе чувствовалась неимоверная грусть. – Я как избавления жду того дня, когда меня, наконец, оставят в царстве небытия.

Найл не в силах был сдержать любопытство:

– А каково это – не быть?

– К сожалению, не могу припомнить. Едва я вхожу в этот мир, как память о том, ином царстве пропадает, будто зыбкий сон после пробуждения. Но уже по неохоте вступать в этот мир можно судить, что в том царстве, должно быть, поистине прелестно.

– И что, тебе хочется остаться там навсегда?

– Даже очень, но я обещал пребывать в живых, чтобы моя память никогда не затерялась.

– А вот если б твою память передать на письме, тебя бы можно было освободить от обещания.

– Такое невозможно, – твердо, с убеждением сказал Квизиб.

– Действительно, всю тонкость и богатство твоих ощущений передать трудно.