Операция Снегопад   ::   Первушин Антон

Константин включил свет. На скромном интерьере командирской «бочки-диогене» лежал характерный отпечаток холостяцкого быта. Взять, например, утюг — Наташа никогда не оставила бы его не столе, между электрочайником и тостером. Да что говорить, разве стала бы она гладить форму мужа там же, где он ест?

Громов вспомнил письмо от жены, полученное им три дня назад. Наташа скучает, Кирюша места себе не находит: подай ему папу, и всё тут. Майор тоже скучал по жене и сыну, но привезти их снова сюда не казалось ему хорошей идеей. Хотя и мог уже себе это позволить. Жизнь в части нормализовалась, все долги были выплачены, офицеры получили и «северную» надбавку, и премиальные за «отражение атаки группы неизвестных лиц». Сам себе Громов объяснял свое нежелание выписывать сюда семью тем, что приближается зима и полярная ночь, что сыну скоро в школу и нужно дать ему возможность пройти подготовительный этап в нормальном ритме — еще тысячью причин объяснял. Но одна — самая убедительная, в которой было страшно признаться самому себе — заключалась всё в том же — Громов не мог поверить, что история с транспортами закончилась. И хотя Маканин при последней встрече авторитетно утверждал, что, по данным разведки, мы победили, противник поджал хвост и теперь раз пять подумает прежде, чем начинать военные действия против таких отличных бойцов, Громов продолжал сомневаться. Войну легко развязать, думал Громов, но ой как непросто закончить.