Операция Снегопад   ::   Первушин Антон

Лукашевич подумал, что сейчас самый момент перевести беседу из теоретической плоскости в практическую. В любом другом случае все запутается еще больше, и Алексей, неискушенный в ведении философских диспутов, мог потерять нить, а там пиши пропало.

— Ну хорошо, — сказал он, — ладно. Они, значит, фанатики идеи. Но мы-то, Костя, защищаем Родину. А это будет посильнее всяческих идей, разве нет?

— Пока еще не защищаем, — резонно заметил Громов. — Пока только грабим чужие транспорты. И провоцируем этим войну.

Лукашевич даже рот открыл от изумления. «Вона куда он клонит! Запущенный случай, однако!»

— Ты думаешь, Маканин нам врет?! Думаешь, он всё это придумал, чтобы спровоцировать войну?

— Не знаю, — Громов покачал головой, — Теперь я ни в чем не уверен. У советника Маканина тоже свой мир, он тоже добивается его овеществления, и кто может сказать, кроме самого господина советника, что это за мир и есть ли в нем место для России?

— Так, — сказал Лукашевич. — Тебе не кажется, Костя, что ты перегибаешь палку?

— Смотря какую палку…

— И бежишь впереди поезда. Громов словно очнулся и озадаченно посмотрел на Лукашевича:

— Какого поезда?

— Все того же. Проблемы, Костя, надо решать по мере их возникновения. Если будет война, значит, будет война, и мы не самые плохие солдаты в этой овеществленной реальности. И не думай ты за нас. Мы знали на что шли, когда произносили слова присяги.