JК
Живой и невредимый в одиноком путешествии :: Эллисон Харлан
Страница: 4 из 17В белой клоунской краске на щеках появились дорожки.
– Потому вам и пришлось уехать. Оттуда. Вы хотели добраться до такого места, где вас услышал бы Господь. И поступили правильно; у вас не было выбора. Нужно либо верить, либо стать одним из миллионов неверующих, населяющих ваш мир. Не следует испытывать угрызений совести, – проговорил добродушный мужчина и коснулся рукава Мосса.
– Вы обретете покой, – попыталась утешить его невозмутимая женщина.
– Спасибо, – поднимаясь, сказал Мосс и отошел от столика.
Мужчина и женщина снова устроились поудобнее в своих креслах, а свет, который озарял их глаза, когда они говорили с Моссом… постепенно, медленно угас.
Молодой человек с напряженным лицом и нервными руками сидел за столиком один. И не сводил глаз с мегапотока, проносившегося за иллюминатором.
– Могу я тут присесть? – спросил Мосс.
Молодой человек взглянул на него, неохотно оторвавшись от мечущегося, пузырящегося желе. Ничего не сказал. Но на его лице появилась ненависть. Не говоря Моссу ни слова, он снова повернулся к хрустальному иллюминатору.
– Пожалуйста, позвольте мне сесть с вами. Я хочу поговорить.
– Я не разговариваю с трусами, – ответил молодой человек и гневно стиснул зубы.
– Я трус, не спорю. Согласен, – печально проговорил Мосс. – Пожалуйста, позвольте мне сесть.
– О Господи, садись уже! И замолкни; не смей ко мне обращаться! – Юноша снова отвернулся к окну.
– Потому вам и пришлось уехать. Оттуда. Вы хотели добраться до такого места, где вас услышал бы Господь. И поступили правильно; у вас не было выбора. Нужно либо верить, либо стать одним из миллионов неверующих, населяющих ваш мир. Не следует испытывать угрызений совести, – проговорил добродушный мужчина и коснулся рукава Мосса.
– Вы обретете покой, – попыталась утешить его невозмутимая женщина.
– Спасибо, – поднимаясь, сказал Мосс и отошел от столика.
Мужчина и женщина снова устроились поудобнее в своих креслах, а свет, который озарял их глаза, когда они говорили с Моссом… постепенно, медленно угас.
Молодой человек с напряженным лицом и нервными руками сидел за столиком один. И не сводил глаз с мегапотока, проносившегося за иллюминатором.
– Могу я тут присесть? – спросил Мосс.
Молодой человек взглянул на него, неохотно оторвавшись от мечущегося, пузырящегося желе. Ничего не сказал. Но на его лице появилась ненависть. Не говоря Моссу ни слова, он снова повернулся к хрустальному иллюминатору.
– Пожалуйста, позвольте мне сесть с вами. Я хочу поговорить.
– Я не разговариваю с трусами, – ответил молодой человек и гневно стиснул зубы.
– Я трус, не спорю. Согласен, – печально проговорил Мосс. – Пожалуйста, позвольте мне сесть.
– О Господи, садись уже! И замолкни; не смей ко мне обращаться! – Юноша снова отвернулся к окну.