Жизнь Кости Жмуркина   ::   Брайдер Юрий

После буквы "ы", очевидно, самой трудоемкой для него, Корыто вытирал испарину и уже на последнем дыхании изображал размашистую завитушку, обозначавшую заключительный слог «то».

Добросовестно проделанная работа требовала поощрения и, не дождавшись его со стороны, Корыто делал комплимент самому себе. При этом он обычно обращался к глуховатому бригадиру Зайцеву:

— Вот перемрем мы, дед, что тогда молодежь без нас делать будет, а?

— И не говорите даже, — озабоченно отвечал бригадир, ковыряя в ухе. — Пропадут.

Нельзя сказать, чтобы в течение всех тридцати лет своей службы Корыто пребывал в органах бесполезным балластом. Культуру и образование ему вполне заменяли опыт, настырность, интуиция и пудовые кулаки. С самогонщиками, ворами, браконьерами и семейными скандалистами он боролся вполне успешно, и если бы не тот единственный досадный просчет (то ли у подследственного череп слабый оказался, то ли у взяткодателя в последний момент дрогнула лапа), карьера подполковника Корыто могла бы иметь дальнейшее развитие.

На Костю начальник смотрел долго и взыскующе, как будто бы уже уличал его в каком-то преступлении, а затем спросил, словно в ржавую трубу протрубил:

— Ты сколько классов кончил?

— Десять. — Этот факт Костя скрывать не собирался.

— А в сторожа чего пошел?

— Семейные обстоятельства, знаете ли… — уклонился Костя от прямого ответа .

— Судимый? — Корыто стукнул ладонью по столу.

— Н-н-нет.