JК
Жизнь Кости Жмуркина :: Брайдер Юрий
Страница: 171 из 462Только это дело поправимое… У вас расческа есть?
— Где-то была… нате…
Заполучив пластмассовую расческу, Зина ловко закрепила ее в корпусе выключателя. Теперь доступ к проводам был закрыт. Косте даже стало стыдно за собственную недогадливость.
— Не знаю даже, как и благодарить… — промямлил он.
— А я вас научу, — лукаво ухмыльнулась Зина. — Подберите мне кавалера по возрасту.
Отказать столь добросердечной женщине было бы нетактично, и Костя, задумавшись на секунду, выпалил:
— Сейчас сделаем.
Растолкав отдыхавшего перед сменой Василь Васильевича, он кратко, но доходчиво объяснил ему суть поступивших предложений. Реакция на это могла последовать какая угодно, к чему Костя уже внутренне подготовился, однако, как оказалось, несмотря на возраст, угли страсти еще тлели в казацкой душе. Да и долгая служба на Кавказе кое к чему обязывала. Джигит — он и на смертном одре джигит.
— Пошли, — сказал Василь Васильевич, натягивая сапоги. — А эта сучья контора пусть горит синим пламенем! Тьфу на нее…
Кисок звали Глаша и Маша, но, которая из них кто, Костя забыл уже через пять минут. Девушки были похожи друг на друга, как родные сестры, только одна была покрашена под блондинку, а другая — под брюнетку.
Всю дорогу до Кузнечной, пять, они весело щебетали, но иногда вдруг переходили между собой на какой-то тарабарский язык, не то шокчанский, не то мерзянский.
— Где больше двух, там говорят вслух, — наставительно произнес Василь Васильевич.
— Где-то была… нате…
Заполучив пластмассовую расческу, Зина ловко закрепила ее в корпусе выключателя. Теперь доступ к проводам был закрыт. Косте даже стало стыдно за собственную недогадливость.
— Не знаю даже, как и благодарить… — промямлил он.
— А я вас научу, — лукаво ухмыльнулась Зина. — Подберите мне кавалера по возрасту.
Отказать столь добросердечной женщине было бы нетактично, и Костя, задумавшись на секунду, выпалил:
— Сейчас сделаем.
Растолкав отдыхавшего перед сменой Василь Васильевича, он кратко, но доходчиво объяснил ему суть поступивших предложений. Реакция на это могла последовать какая угодно, к чему Костя уже внутренне подготовился, однако, как оказалось, несмотря на возраст, угли страсти еще тлели в казацкой душе. Да и долгая служба на Кавказе кое к чему обязывала. Джигит — он и на смертном одре джигит.
— Пошли, — сказал Василь Васильевич, натягивая сапоги. — А эта сучья контора пусть горит синим пламенем! Тьфу на нее…
Кисок звали Глаша и Маша, но, которая из них кто, Костя забыл уже через пять минут. Девушки были похожи друг на друга, как родные сестры, только одна была покрашена под блондинку, а другая — под брюнетку.
Всю дорогу до Кузнечной, пять, они весело щебетали, но иногда вдруг переходили между собой на какой-то тарабарский язык, не то шокчанский, не то мерзянский.
— Где больше двух, там говорят вслух, — наставительно произнес Василь Васильевич.