JК
Жизнь Кости Жмуркина :: Брайдер Юрий
Страница: 253 из 462Хаджиакбаров доставил ее в Дом литераторов на руках, но важная чиновница впоследствии почему-то стала избегать его, и роман о марсианских хлопкоробах так и не увидел свет.
— Коллеги, а сколько голых женских задниц пришлось видеть вам… ну, скажем, на расстоянии вытянутой руки? — лукаво прищурился Разломов.
— На расстоянии вытянутой руки… — задумался Вершков. — Порнухи, конечно, не считаются?
— Конечно.
— Тогда не больше дюжины.
Все принялись вспоминать, загибая пальцы и едва слышно шепча: «Таня, Наташа, Оля, Марина, Сара…» Рекордную цифру — сорок шесть — назвал еще сравнительно молодой губастый украинец Захаренко.
— Поставим вопрос иначе, — продолжал Разломов, — сколько очаровательных девичьих попок вам приходилось видеть с того же расстояния?
— Мы не педофилы. — Вершков плотоядно облизнулся.
Тут большинству из присутствующих похвастаться было нечем. Исключение составлял лишь литовец Бармалей, начавший половую жизнь в детсадовском возрасте. Но и он назвал смешное число — три.
— А я, признаюсь, имел удовольствие лицезреть эти прелести сотнями, если не тысячами, — со значением произнес Разломов.
— Вы, случайно, не сантехником в женской бане работали? — Такое предположение высказал Балахонов.
— Нет. И не гинекологом в больнице. И даже не оператором газовой камеры в фашистском концлагере. Я работал инструктором по плаванию в пионерском лагере «Артек».
— Неужели и в «Артеке» зэки сидели? — ужаснулся Костя.
— Что вы! Это было в самом начале тридцатых годов, еще до моего первого срока.
— Коллеги, а сколько голых женских задниц пришлось видеть вам… ну, скажем, на расстоянии вытянутой руки? — лукаво прищурился Разломов.
— На расстоянии вытянутой руки… — задумался Вершков. — Порнухи, конечно, не считаются?
— Конечно.
— Тогда не больше дюжины.
Все принялись вспоминать, загибая пальцы и едва слышно шепча: «Таня, Наташа, Оля, Марина, Сара…» Рекордную цифру — сорок шесть — назвал еще сравнительно молодой губастый украинец Захаренко.
— Поставим вопрос иначе, — продолжал Разломов, — сколько очаровательных девичьих попок вам приходилось видеть с того же расстояния?
— Мы не педофилы. — Вершков плотоядно облизнулся.
Тут большинству из присутствующих похвастаться было нечем. Исключение составлял лишь литовец Бармалей, начавший половую жизнь в детсадовском возрасте. Но и он назвал смешное число — три.
— А я, признаюсь, имел удовольствие лицезреть эти прелести сотнями, если не тысячами, — со значением произнес Разломов.
— Вы, случайно, не сантехником в женской бане работали? — Такое предположение высказал Балахонов.
— Нет. И не гинекологом в больнице. И даже не оператором газовой камеры в фашистском концлагере. Я работал инструктором по плаванию в пионерском лагере «Артек».
— Неужели и в «Артеке» зэки сидели? — ужаснулся Костя.
— Что вы! Это было в самом начале тридцатых годов, еще до моего первого срока.