Жизнь Кости Жмуркина   ::   Брайдер Юрий

Костя, прикончив подряд три стакана вина, обратил внимание на то, что все девушки отличаются экзотической южной красотой. Их не портили ни прыщи, ни пигментные пятна, ни вялость кожи, так свойственные уроженкам пасмурного Севера. Девицы, как говорится, были кровь с молоком!

Когда он поделился этим наблюдением с Верещалкиным, тот брезгливо скривился:

— С личика они, может, и ничего, да только дуры дурами. Пары слов связать не могут. Дебилки. Ты сам посуди, кого сюда раньше ссылали! Преступников, пьяниц, бездельников…

— Поэтов, — вставил Костя.

— И всякую прочую шваль, — закончил Верещалкин, про Овидия Назона, возможно, даже и не слыхавший. — Какое от них могло произойти потомство? Соответствующее. Бандиты, олигофрены и шлюхи.

— А как соотносятся эти слова с принципами социалистического интернационализма? — поинтересовался Костя.

— Ты не путай божий дар с яичницей! — Наивность Кости явно раздражала Верещалкина. — Наличие любви не исключает блуд. Есть высокие принципы, и есть бытовая мораль. Не понимаю, как могут нравиться тебе эти зверушки?

— Очень даже могут, — признался Костя.

— Тогда выбирай себе любую, — великодушно разрешил Верещалкин. — Вот только безопасность я тебе гарантировать не могу. У каждой из этих смуглянок по дюжине братьев, не говоря уже о воздыхателях. Чуть что — прирежут обоих. Прямо в постели.

— При чем здесь постель! Они мне в дочки годятся. Я имею в виду чисто эстетическую сторону дела.