Жизнь Кости Жмуркина   ::   Брайдер Юрий

Стриженные под машинку мужчины в серой униформе — не то бойцы какого-то засекреченного спецназа, не то заключенные — драили коридоры швабрами, вставляли в рамы отсутствующие стекла и белили известью бордюры. Бронзовый Киров сиял так, словно только что покинул литейную мастерскую. Две поливочные машины устроили на улице настоящий дождь. Писатели, на чьем внешнем облике были отчетливо заметны следы вчерашнего празднества, срочно приводили себя в порядок.

Проснувшись, Костя первым делом вспомнил про Аурику, пасшую где-то коров, а потом — про Верещалкина с его странной нервозностью и многозначительно-туманными речами. Похоже, что Костя действительно имел шанс получить премию.

Так или иначе, а побриться стоило в любом случае. Галстук Косте уступил запасливый Урицкий. Сей предмет мужского гардероба, с практической точки зрения совершенно бессмысленный, почему-то был исполнен в цветах Палестинской автономии и очень не гармонировал с единственной Костиной рубашкой.

В час дня слегка прифранченные писатели (навести на них настоящий лоск было так же сложно, как позолотить булыжник) были приглашены в актовый зал совхоза-техникума и плотно размещены в трех первых рядах. Отдельно посадили только насквозь пропахшего помоями Кырлю. Все выходы, как основные, так и запасные, тут же заняли люди в добротных костюмах, даже и не думавшие скрывать присутствие под пиджаками бронежилетов и подмышечных кобур.

Почти час протомились впустую, страдая от жары и развлекаясь пошлыми анекдотами.